Рассказы - [12]

– «Мы завтра будем жить – по-новому!»

Ветер по имени Фим

Возвращаются все, кроме лучших друзей…

Владимир Высоцкий

Николай познакомился с ветром уже давно – так ему казалось. Для Николеньки, как называли его мама и бабушка, вообще, всё, что происходило в прошлом году, это было давно. Наверное, это правильно. Есть люди, которые даже о событиях десятилетней давности говорят, что это было совсем недавно. Впрочем, так считают только те, для кого десять лет совсем уже и не срок. Например, бабушка Николеньки перешагнула рубеж девятого десятилетия. Ну, сами подумайте, что для неё такое – десять лет. Ей можно так выражаться. А, например, тот же Николенька скажи такое в двенадцать лет, будет выглядеть нелепо и смешно.

– Николенька! – донеслось со двора. – Время! Обед! – это была бабушка.

– Сейчас иду! – крикнул он в ответ и, обращаясь к друзьям, спросил: – После обеда выйдете на улицу?

– Не знаю, – пожала плечами девочка Зина. – Мои собирались к кому-то в гости ехать.

– А ты с ними? – спросил Николай.

– Ну, да! – улыбнулась девочка. – Кто ж меня одну дома оставит?

– Я вообще на обед не пойду, – сказал Тимофей, – буду ждать родителей.

– Голодный, что ли, будешь гулять? – удивлённо спросил Николай и предложил: – Тим, а пойдём ко мне, у нас поешь.

– Не! – замотал головой Тимка. – Нельзя. Отец узнает, мне влетит.

– За что? – Николай вытянул лицо. – Мы же соседи…

– Ну и что? Папа строго-настрого запретил у кого-то есть. Буду потом неделю дома сидеть.

– Ну, а ты есть-то хочешь? – поинтересовалась Зина.

– Нет, – ответил Тимофей. Пока не хочу. Буду ждать родителей.

В створе калитки появилась грузная Людмила Алексеевна и, погрозив пальцем, сказала:

– Николенька, ну, что это такое? Все собрались и ждут только тебя.

Внук, проходя мимо бабушки, стиснув зубы, процедил:

– Ба, сколько можно тебе говорить, не называй меня при друзьях Николенькой, да и без друзей больше не называй. Какой я тебе «Николенька»? – Николай скривил лицо и ещё несколько раз противным, гнусавым голосом произнёс: «Николенька-Николенька-Николенька…». Тьфу! Как это звучит мерзко!

– Бог с тобой, Нико… Коля, что ты такое говоришь? Между прочим, Тургенев, по-моему… да… а нет, вспомнила, Толстой, точно – Толстой даже рассказ написал, и там тоже есть мальчик Николенька.

– Вот пусть он у Толстого и будет, – внук грозно посмотрел в глаза Людмиле Алексеевне, – а меня больше так не называй. В конце концов, я прошу тебя. Неужели так трудно пойти мне навстречу. Когда ты меня о чём-то просишь, я же соглашаюсь, помогаю, не упрямлюсь…

– Ну, хорошо-хорошо, Нико… Николай. Я больше не буду. Не обижайся на меня, внучек. Прости ради бога. Честное слово, вырвалось. Случайно…

– Ладно, забыли, – махнул рукой внук. – Я по-быстрому, меня Тимка ждёт.

За столом сидели родители и младшая сестра, ей недавно исполнилось четыре года, и она считает себя взрослой.

– Колян, – именно так называла Катя старшего брата. По правде говоря, Николай сам её этому и научил. – Мы тут уже с голоду помираем!

– Что-то по тебе не скажешь! – усмехнулся Николай. – Щёки, как у хомяка.

– Мама! Мама! А Колян обзывается! – закричала Катя.

Мама неодобрительно покачала головой и сказала:

– Николай, ты это нарочно? Хочешь нам всем обед испортить?

– Прости, ма! – улыбнулся сын и, подойдя к сестре, обнял её: – Прости, Кать, я пошутил.

– Ладно, прощаю, – снисходительно ответила Катерина.

– И куда ты садишься? – отозвался отец. – А руки кто за тебя будет мыть? Пушкин. Что ли?

У отца была смешная привычка – во все дела вмешивать Александра Сергеевича. Чуть что, а кто это будет делать, Пушкин, что ли? Иными словами, Александр Сергеевич должен был заправлять за Николаем постель, мыть в спальне полы, в холодное время надевать шапку, ставить в гараж велосипед… Знал бы поэт, сколько на него возложено обязанностей, написал бы ещё один роман в стихах: например, «Николай Звягинцев».

После обеда Кате объявили «тихий час», а Николай уже был освобождён от такой «повинности». Основательно подкрепившись, юноша вышел на улицу. К его большому огорчению, Тимка куда-то исчез, наверное, ушёл на озеро. Каникулы только начались, пора проведать своего старого друга. Недолго думая, Николай отправился в лес к ветру Фиме. Между прочим, имя Фима ветер получил от Николая.

Впервые ветер заговорил с парнем прошлым летом. Николай забрёл в берёзовую рощу, там было прохладно и тенисто, мальчик сел на землю, опёрся спиной о дерево и закрыл глаза. Вокруг щебетали птицы, поскрипывали стволы деревьев, шумела листва, а солнце, словно балуясь, время от времени бросалось солнечными зайчиками и заставляло мальчишку уклоняться от них. И вдруг…

–Фим-фим! – кто-то сказал совсем рядом.

Николай вскочил, повертел головой по сторонам, заглянул за дерево, но никого не обнаружил.

«Странно! – подумал Николай. – Кто бы это мог быть? Может, птица какая новая завелась? Сколько сюда прихожу, никогда такого странного щебетания не слышал…».

– Фима-фима! – послышалось вновь.

– Эй, ты кто? – крикнул куда-то вверх Николай. – Что за Фима?

В ответ – тишина. Николай прислушался. Вдруг среди леса прозвучало протяжное «фифифифима-а-а-а-а»!