Рассказы о самоцветах - [36]
К счастью, вода на следующее утро спала. С опасностью для жизни Пермикин с товарищами перебрались на берег и совершенно измученные добрались до лагеря.
Большие валуны нефрита на берегу реки Онот. Восточная Сибирь
Отвезя часть нефритовых валунов в Иркутск, неутомимый Пермикин вновь отправился на Онот для сплава остальных глыб. Возвращение на этот раз было еще более трудным, так как Онот сильно вздулся и вода местами неслась с бешеной скоростью.
После всех трудов, задержек и опасностей Пермикин 15 ноября благополучно прибыл в Иркутск. Количество вывезенного им в этот раз нефрита достигало, по определению его, 1200 кг в 12 валунах, 400 кг — в других 11 и 800 кг — в одном цельном валуне, который было невозможно довезти до самого Иркутска, почему он и был оставлен на большом тракте.
Украшение для одежды из молочного нефрита в виде резного ажурного круга со знаком долголетия в центре. Диаметр 6 см. Работа XVIII в.
Так, после нескольких лет работы, свыше 8 т лучшего материала было перевезено на Петергофскую гранильную фабрику. И хотя здесь не было того молочно-серого сорта, который особенно ценят китайцы, не было и ярко-зеленых тонов бирманских жадеитов, все же сочные, густые краски саянского нефрита доставили этому камню заслуженную славу, а в лучших изделиях наших гранильных фабрик выявились и все замечательные его свойства.
В тонких пластинках, абажурах и колпачках для лампочек удалось использовать чудный эффект сочного зеленого тона; а в проходящем свете прекрасно выступал узор жилок, мелких складок, извилин и пятен, составлявший особую красоту этих изделий.
Крупные вазы и чаши в строгом античном стиле выявляют благородство однообразного густо-зеленого тона; в них камень красиво гармонирует с синей мулдакаевской яшмой и серебряной оправой. Прекрасны вычурные резные работы, напоминающие искусство Китая; тоненькие разрезные ножи, сложные ветки и листья теневой мозаики.
Разнообразно применение нефрита в прикладном искусстве, и несомненно, что среди материалов Петергофской фабрики нефрит долгое время играл ведущую роль. Много замечательных изделий из нефрита вышло из ее мастерских и цехов.
Долгие годы работали художники и мастера над повторением древних образцов.
И нам делается понятным, что, когда в 1937–1938 гг. составлялся проект памятника Великой Октябрьской социалистической революции, горячие поклонники и исследователи сибирского нефрита предложили положить в основание этого памятника грандиозный валун нефрита весом почти в 30 т, лежащий в бурных стремнинах саянской реки Китоя.
Этот камень должен был нести грядущим векам весть о великом переломе в жизни человечества, весть о величии века, что лучше всего символизируется прочностью и вечностью нефрита: ведь 10 тыс. лет использования этого камня делают его старейшим каменным материалом человечества.
Синие камни
Этот очерк я посвящаю тому синему камню, который хотя не имеет прозрачности сапфира, блеска и чистоты эвклаза, все же дивно прекрасен. Я говорю о лазурите. Этот замечательный камень цвета неба проходит в течение 7 тыс. лет через всю историю человеческой культуры.
Лазурит, или, как его еще называют, ляпис-лазурь>[11], лазоревый камень — алюмосиликат сложного состава с содержанием серы, отвечающий по своему химическому составу искусственному ультрамарину. Наиболее известен лазурит Бадахшана (Афганистан) в трех своих разновидностях: густо-синей, цвета индиго, небесно-синей и зеленовато-синей.
Но это сухое описание не передает, конечно, обаяния нашего прекрасного синего камня, который в свое время ценился наравне с золотом и воспевался в поэтических легендах.
Лазурит — то ярко-синий, горящий тем синим огнем, который жжет глаза, то бледно-голубоватый камень, с нежностью тонов, почти доходящей до бирюзы, то сплошной однородной синей окраски, то с красивым узором сизых или белых пятен, переплетающихся и мягко сливающихся в пестрый и разнообразный узор.
Яркий и сверкающий при солнечном свете, лазурит становится темным и мрачным при свечах и электричестве. Недаром его красота ценилась больше всего на юге, где роскошь и пышность убранства были рассчитаны на солнечный свет.
Есть, однако, один сорт лазурита, который хорош и вечером, — это байкальский лазурит. К мягкому синеватому его колориту примешивается заметный фиолетовый оттенок. В таких лазуритах синие пятна гармонируют с белыми и серыми скоплениями известняка, с отливающими перламутром листочками слюды и желтоватыми пятнами вокруг включений колчедана. Мало художественными кажутся они в мелких кусочках, но прекрасны в облицовках и в крупных изделиях.
Если яркий синий камень Бадахшана вы можете видеть во всей его красоте в залах Эрмитажа, в Ленинграде, то нежно-голубые тона лазурита вы оцените только в Лионском зале Царскосельского дворца в Пушкине.
Этот прекрасный синий камень не мог не обратить на себя внимание человека с незапамятных времен. Это один из интереснейших самоцветов, известных в археологии и истории Востока. Многое в прошлом этого камня является для нас загадочным и требует выяснения, но несомненно то, что с ним издавна связывались представления о небе, что ему поклонялись, видя в нем воплощение божественных сил.
