Рассказы о философах - [39]

Кант мог бы сослаться на то, как лишь единой волей умеряет невыносимые страдания, которые причиняет ему болезнь, как соблюдает строгую дисциплину во всем, что касается его труда и отдыха, всей жизни, не позволяя себе ни на секунду отклониться от разумных принципов и распорядка.

— А куда же девался бог? Если законы нравственности есть законы разума, возможно ли божественное вмешательство?

— Божественное вмешательство я отвергаю. Теоретически такое вмешательство объяснить невозможно. Желание обосновать божественное вмешательство в чувственно воспринимаемый мир есть безрассудная дерзость человека, основанная на самомнении. Бог есть сверхчувственное существо, и постичь его нам не дано, как и его действия и те способы, какими он их осуществляет. Он нужен лишь в моральном, практическом отношении. Вера в то, что бог хотя бы и непостижимыми для нас средствами восполняет недостаток нашей справедливости даже тогда, когда наши намерения совершенно чисты, — вот эта вера вполне уместна и даже необходима.

— Жаль. Можно обойтись и без этого. Согласно вашей «небулярной» теории возникновения и развития вселенной вселенная — величественное облако частиц материи, из которого по законам притяжения и отталкивания, без всякого божественного вмешательства образуются планеты, солнечная система, другие звездные миры… А теперь, на радость богословам, вы прибавили к доказательствам бытия бога еще одно.

— Я оградил науку от теологии и избавил ученых от бесплодных теоретических поисков внечувственных сущностей. Думаю, что ученые за это будут благодарны мне.

* * *

Кант пытался соединить несоединимое — знание и веру, разорвать единое — материю и дух, примирить непримиримое — науку и религию. Это была бесплодная попытка. Но ошибка, когда она обнаружена, сокращает путь к истине.

К тому же Кант не только ошибался. В его учении о познании есть правильные и очень важные суждения, фактически открывающие путь к пониманию творческой силы познающего разума, переводящие в новую плоскость старый спор Локка и Лейбница. Сохранили свою ценность и некоторые положения кантовской этики, хотя в целом, конечно, она для нас неприемлема — в силу своей идеалистичности и индивидуалистического характера.

БЕСЧИСЛЕННЫЕ СОКРОВИЩА (Георг Гегель)

Георг Вильгельм Фридрих Гегель (1770–1831) — великий немецкий философ, объективный идеалист. По Гегелю, первоосновой всех явлений природы и общества является не материя, а дух, «мировой разум». Познавая себя, этот разум творит природу, человека и человеческое общество. Эту часть философии Гегеля принято называть системой. Система Гегеля идеалистична.

Главная заслуга Гегеля заключается в том, что он создал диалектическую логику, сформулировал ее основные законы: перехода количественных изменений в качественные, единства и борьбы противоположностей, закон «отрицания отрицания», или развития по спирали. Он разработал также основные категории диалектики — категории формы и содержания, явления и сущности, целого и части, возможности и действительности, необходимости и случайности и др. Этой своей частью философия Гегеля оказала большое влияние на формирование взглядов Маркса и Энгельса.

Главные произведения Гегеля — «Феноменология духа» и «Наука логики».

Город Штутгарт, Эберхардштрассе, 53. Здесь 27 августа 1770 года в семье Георга Людвига Гегеля, секретаря казначейства и уважаемого бюргера, родился сын Георг Вильгельм Фридрих Гегель. Будущий мыслитель ничем себя не обнаруживал ни в детстве, ни в юности. Правда, учась в гимназии, Вильгельм при переходе из класса в класс неизменно получает награды. Он любит читать, дважды в неделю ходит в библиотеку и там в отличие от многих своих сверстников читает не романы, а книги ученых, и при этом непременно записывает что-то на отдельных листках. Его интересуют филология, эстетика, геометрия, арифметика, психология, история, богословие, философия. Время от времени он перечитывает свои выписки. Вот одна из них, к которой он обращался, возможно, чаще других:

«Как в делах, так и во взглядах людей великие революции никогда не происходят без подготовки. Их так никогда и не называли бы, если бы пригляделись к непрерывному ряду предшествующих изменений. Людям, которых величают изобретателями, нельзя отказать в таланте и гениальности, но вместе с тем ясно, что человек, знакомый с состоянием науки в момент изобретения, гораздо меньше удивляется последнему, чем тот, кто рассматривает изобретение как нечто неподготовленное. Светлые умы один за другим делают какое-нибудь небольшое открытие. Об этом обычно мало знают. Но вот приходит мыслитель и как бы подводит им итог. Он появляется в тот момент, когда движение мысли заканчивается в определенной точке, открывающей новые пути в новые сферы. Он делает, следовательно, только один шаг, но поскольку именно он достигает цели, то видят только его одного, не задумываясь над тем, как близко к цели он уже был, когда начинал. В человеке, в природе, в душе происходит непрерывный рост, развитие».[8]

В 1788 году Вильгельм Гегель поступает на богословский факультет Тюбингенского университета, который и оканчивает через пять лет. Выпускники этого университета становились либо священниками, либо учителями. Вильгельм стал домашним учителем в Берне. Выпускное университетское свидетельство Гегеля, написанное на латыни, гласит: