Рассказы о философах - [27]

Лейбниц. Речь идет о том, действительно ли душа совершенно чиста, подобно доске, на которой ничего не написано, как думают Локк и некоторые другие, действительно ли все, что начертано на ней, приобретено с помощью чувств и опыта или же душа содержит изначально, от рождения, принципы различных понятий и теорий, как думаю я вместе с Платоном, многими схоластиками и со всеми теми, которые толкуют соответствующим образом известное место в послании Павла к римлянам, где он говорит, что закон божий написан в сердцах… Современные философы дают нам другие красивые названия, а Юлий Скалигер, в частности, называл врожденные принципы семенами вечности и искрами, как бы желая сказать, что это живые огни, вспышки света, которые скрыты внутри нас и обнаруживаются при столкновении с чувствами. Я сравнил бы разум с глыбой мрамора, на которой видны прожилки, а не с чистой доской. И как эти прожилки присущи мрамору, так идеи и истины присущи нам подобно склонностям, предрасположениям, привычкам или естественным потенциям. Локк же, по-видимому, убежден, что в нас нет ничего потенциального. Почему мы должны приобретать все с помощью восприятия внешних вещей и ничего не можем добыть в самих себе? И где мы найдем доску, которая была бы совершенно чиста? Никто никогда не видел однородной и однообразной плоскости. Почему же и мы не могли бы добыть себе какие-нибудь идеи и правила мышления из своего собственного существа?

Локк. В этом нет нужды. Все необходимые знания мы можем добыть, изучая предметы и явления внешнего мира. А мысль о наличии врожденных идей возникла, вероятно, по той причине, что существует несколько суждений, которые на первый взгляд не нуждаются ни в каких доказательствах. Вот одно из таких суждений: часть меньше целого. Может показаться, что мы всегда это знали, до всякого опыта. А между тем люди пришли к этому суждению опытным путем. Существование такого рода суждений или аксиом привело некоторых философов к мысли, что эти аксиомы можно считать врожденными.

Лейбниц. Хотя чувства необходимы для всех наших действительных знаний, так как служат поводом для пробуждения врожденных идей, они все же недостаточны для того, чтобы дать нам полные знания. Чувства доставляют нам только единичные факты. Но, как бы многочисленны ни были факты, подтверждающие какую-нибудь общую истину, их недостаточно, чтобы установить всеобщую необходимость этой истины. Ведь из того, что нечто произошло, не следует, что оно всегда будет происходить таким же образом… Животные — чистые эмпирики и руководствуются только примерами. Способность животных делать выводы есть нечто низшее по сравнению с человеческим разумом. Животные подобны эмпирикам, уверяющим, будто то, что произошло несколько раз, произойдет снова при тех же обстоятельствах, хотя они не могут судить, имеются ли налицо те же самые обстоятельства. Благодаря этому люди так легко ловят животных, а чистые эмпирики так легко впадают в ошибки. Только разум способен установить надежные правила.

Локк. Да, но мы выводим эти правила из чувственного опыта. Ощущения вводят в разум единичные сведения о внешнем мире. Но, по мере того как эти сведения накапливаются, мы находим в них то, что объединяет отдельные факты, — общие свойства, закономерности. Эти знания закрепляются в понятиях, суждениях. Оперируя понятиями и суждениями сообразно их содержанию, почерпнутому из опыта, мы приходим к всеобщим и необходимым правилам.

Лейбниц. Как образуются общие понятия?

Локк. Ими обозначаются общие свойства вещей.

Лейбниц. Как мы обнаруживаем общие свойства вещей?

Локк. Отвлекаясь от свойств частных.

Лейбниц. Где происходит это отвлечение?

Локк. В разуме.

Лейбниц. А в чувствах, в чувственном опыте?

Локк. Чувственный опыт дает нам сведения только о единичных явлениях.

Лейбниц. Как мы устанавливаем истинность общих суждений? Сопоставлять их с фактами чувственного опыта, очевидно, нельзя, так как неправомерно сравнивать общее с единичным.

Локк. По сходству суждений друг с другом.

Лейбниц. Но как установить, что каждое из сравниваемых суждений является истинным? Ведь мы можем сравнивать и ложные суждения, находя в них сходство.

Локк. Суждения должны быть правильно отвлечены.

Лейбниц. Кто устанавливает эти правила? Не разум ли? Откуда он их черпает? Законы разума ведь могут принадлежать самому разуму?

Каждая истина должна иметь свое подтверждение. Подтверждение одной идеи с помощью другой идеи не является достаточным, так как подтверждающая идея требует подтверждения — и так до бесконечности. Достаточное основание может находиться лишь вне этой бесконечной цепи подтверждений. Последнее и достаточное основание истин, относящихся к миру, мы находим в боге. Что же касается истин разума, то достаточным основанием для них является их тождество с первичными истинами самого разума.

Вы могли бы опровергнуть мои выводы, если бы сумели доказать, что в действительном мире вещей и явлений существуют общие и необходимые связи. Но это положение может быть доказано лишь в том случае, если, в свою очередь, удастся доказать, что в чувственном опыте нам открываются не единичные разрозненные факты, как вы правильно утверждаете, а нечто такое, что объединяет их, связывает, является общим для них. Тогда общие суждения можно было бы сравнивать с показаниями чувственного опыта, и это служило бы достаточным основанием их истинности.