Рассказы Мистика - [19]

— Помоги мне!

Но пока наемник приходил в себя от боли и неожиданности, демон-Маджара отбросила его, как пушинку, в сторону и тут же забыла. На нее сразу насели Хесстах со своим призрачным мечом и Л’лалансукуми, отрастившая изрядные когти. И новый виток битвы закрутил непримиримых противниц.

Перетянув рану на левой руке куском ткани, наемник с трудом поднял меч и, стараясь не привлекать внимания, стал красться к повернувшейся к нему спиной Маджаре. У него из головы не шли её слова о помощи. Что они означали? Были ли они ловушкой или действительным призывом попавшей в ловушку богини. Сейчас никто не стал бы разбираться в тонких душевных перипетиях. Судя по всему, Хесстах исповедовала принцип – «Сначала руби, потом спрашивай!». Но обращаться к богине-кровопийце он хотел еще меньше.

Приняв решение, Иеремия бросился вперед, нанося удар с оттягом снизу-вверх по спине демона. Рев, который исторгла ее глотка, был способен вызвать в горах лавину. Она завизжала и наотмашь махнула лапой и, как ни странно, снова попала. Наемника унесло на несколько шагов и почти по плечи вбило в песок. Он выбрался, ругаясь и отплевываясь, чтобы стать свидетелем того, как две богини дожимают демона. Неожиданно для самого себя Иеремия бросился вперед:

— Стойте! Погодите!

Его вмешательство было столь неожиданным, что богини на миг опешили. Но уже через миг на их лица вернулась мрачная решимость завершить начатое. Ему оставался один шанс убедить их не торопиться с убийством Маджары. Запинаясь, он описал им происшедшее, но желание сотрудничать в них, судя по всему, так и не пробудилось. Наступив на правую руку демона, Хесстах поднесла острие своего меча к горлу Маджары:

— Даже если все и так, как ты говоришь, для чего мне это делать?! Поверь, она бы не задумывалась перед тем, как пырнуть кого-нибудь из нас исподтишка. К тому же, изгнание отнимает кучу сил, не говоря уже о том, что мы не знаем, какая тварь влезла в нашу «подругу».

Л’лалансукуми поддержала свою бывшую соперницу согласным кивком, обнажив клыки:

— Я тоже не прочь увидеть ее мертвой, солдатик. Так что, прости, – с этими словами она вонзила в горло обессиленной Маджаре когти. Вверх ударил фонтан дурно пахнущей крови, и одержимая Хаосом волшебница затихла. Наступила тишина. Слышно было, как шуршат песчинки под ногами. Но эта тишина была какой-то тревожной, и первой тревогу подняла Хесстах:

— Что-то тут не так! Вы чувствуете?!

— Абсолютно ничего, – пожав плечами, ответила богиня удовольствий. Иеремия повторил ее жест:

— А меня можешь воо…..

Его слова заглушил ужасающий вопль, словно десяти тысячам грешников в аду одновременно вырвали сердца. Из тела поверженной Богини ударил столб черного песка, закручиваясь в гигантскую воронку. Крик не прекращался, а наоборот, нарастал с каждой секундой. Мир вокруг потемнел, будто внезапно наступила ночь. Иеремия постарался отбежать подальше от эпицентра событий, но было уже поздно. Крик сменил свою тональность, становясь все более низким, пока не превратился в рык. Неожиданно тьма исчезла, песок опал на землю, и крик стих до приемлемого для слуха рычания. А на месте мертвой Маджары стоял демон, каким его верно изображали в волшебных книгах по демонологии – высокий, в два человеческих роста, состоящий, казалось, из одних только мышц, которые по странной прихоти не покрывала кожа. Из широких пор сочилась черная слизь. Голову пришельца венчали два изрядных рога, которыми при желании он, наверное, мог биться вместо меча. Лицо демона в отличии от тела было прекрасным, если так можно было сказать. Оно было одновременно и мужским, и женским. И… демон улыбался. Когда же он заговорил, голос его оказался приятным мужским баритоном:

— Я рад встрече. Позвольте представиться, меня зовут Каразаэль. И тело вашей подружки стало моими вратами в этот новый чудесный мир, который я собираюсь бросить к ногам моего господина.

— Вынуждена тебя огорчить, демон, – шагнула вперед Хесстах. – Этот мир уже принадлежит нам. И делить его с вами мы не собираемся!

— Смело. Очень смело, – с легким сарказмом заметил Каразаэль. – Жаль только, некому оценить этот жертвенный поступок. К тому же, когда сюда прибудут армии моего господина, количество твоих союзников резко уменьшится.

— Значит, ты всего лишь шпион? – сказала молчавшая до сих пор Л’лалансукуми. – Мальчик на побегушках. Убьем его, и все вопросы исчезнут сами собой! – Она с деланным равнодушием повернулась к замершим от такой наглости Уланари и наемнику.

Демон зарычал, сжимая здоровенные кулаки. Огромные мышцы на его руках вздулись, раздвоенное копыто взрыло песок. Казалось, он сейчас бросится на дерзкую, но это продлилось всего лишь мгновение, а затем мышцы его расслабились и, запрокинув голову к небу, он захохотал. Искренне потешаясь над предложением Л’лалансукуми.

— А ты забавная, козявка! Тебя убью последней, – сказав это, Каразаэль высунул язык, проведя им по черным губам, и тут же бросился вперед. К стыду наемника, он прозевал начало атаки, а уже через миг мимо него пролетело тело Хесстах, отброшенное, словно ненужная вещь. Более быстрая Л’лалансукуми кружила с демоном в смертельном танце, обмениваясь ударами когтей. Но демон априори был сильнее, и вопрос поражения был только во времени. Там, где по телу Каразаэля прошлись когти богини, полыхали белым пламенем открытые раны.