Рассказы - [26]

— И я с вами! — радостно воскликнул восьмилетний Дик.

— И я! — заорал младший из сыновей, от восторга намочив штаны.

Ник улыбнулся милым детям и сказал отечески наставительно:

— Вы молодцы, вы отличные парни! Америка может гордиться вами. Но зачем идти в кабак, если можно прекрасно провести время в семейной обстановке? Семья — это краеугольный камень общества. А дети — его опора, будущее нации!..

— Ах, как красиво ты говоришь! — воскликнула, входя, миссис Хэйли. На ней было новое, роскошное платье, купленное в рассрочку. — Ты прав, Ник: семья, домашний очаг… Да. Дом — это всегда дом. Но ты мог бы сказать хорошее слово и обо мне. Все-таки ведь я в этом доме хозяйка! Я мать семейства, которой некогда подумать о себе…

Миссис Хэйли растроганно прослезилась и вдруг вспомнила, что им нужно еще успеть в церковь к вечерне, где она должна проводить сбор пожертвований в пользу школы современного свободного воспитания.

В ожидании обеда дети опустошили стол и теперь были сыты. Миссис Хэйли не могла есть из-за своего слишком узкого платья. Она лишь выпила бутылочку кока-колы и выкурила сигарету. Сам же Ник Хэйли потерял аппетит, когда на лестнице послышались голоса и в комнату ввалилось одиннадцать женщин и трое мужчин, желавших посмотреть дареную книгу — знаменитый бестселлер, весящий кило с походом. Каждый из гостей просил книгу почитать, но, когда миссис Хэйли прочла вслух рекламку-аннотацию, составленную издателем, они дружно отказались от. своей просьбы и сели смотреть телевизор.

Ник заманил двух младших детей в спальню. Он хорошенько спрятал веревочную лестницу в гардеробной и после этого запер спальню на ключ. Норма и Эльвис остались со взрослыми, так как от детей их возраста уже ничего не скрывают. Кроме папиных доходов и маминых расходов. Отец перемыл посуду, выстирал штаны Эрола и чулки девочек, вымыл до блеска ванну и вышел к гостям. Но едва успел он присесть, как миссис Хэйли нежно проворковала:

— Ник, золотко мое, не сваришь ли ты нам кофе? Ты ведь знаешь, у меня сегодня был такой утомительный день.

— Ох, как это верно! — заметила миссис Эвели Ронн, которая недавно в шестой раз вышла замуж. — Положение жены и матери нелегко. Но я слышала, что в Европе оно просто ужасно. Одна моя знакомая, увлекающаяся туризмом, рассказывала, что европейские женщины в большинстве стран еще настолько поглощены своими домашними обязанностями, что у них почти не остается ни времени, ни сил для развлечений, для внесемейной активности, вообще для удовлетворения своих духовных запросов.

— Какой ужас! — воскликнула миссис Батлер, которая увлекалась разведением пуделей и сиамских кошек. — Недаром же у них собаки почти все очень дурно воспитаны.

— Кстати, о собаках, — оживился мистер Лейн, старый шутник и старый холостяк. — Читал ли кто-нибудь из вас книгу Марка Твена «Собачья жизнь»?

— Давно она вышла? — спросила миссис Батлер.

— Да, в прошлом столетии.

— Ну, тогда о воспитании собак были лишь самые примитивные понятия, — сказала миссис Батлер и, помолчав, добавила: — Я ни разу не слышала имени этого собаковода. Наверное, какой-нибудь дилетант.

Миссис Хэйли, попросив прощения у гостей, пошла на кухню, чтобы поторопить своего мужа. Но на кухне его не оказалось. Ник Хэйли исчез. Он черным ходом выбрался на улицу и далее направил свои стопы в ближайший бар, где и праздновал день своего рождения в одиночестве. На него внезапно нахлынуло какое-то горькое отчаяние, и ему захотелось переменить обстановку. Это был острый приступ новейшей тяжелой болезни, уже широко известной в ведущих странах Запада, — специалисты называют ее меланхолиа доместика, или домашняя тоска.

Миссис Хэйли вернулась к гостям и со светлой улыбкой сказала:

—  Нам придется немного подождать кофе. Мой муж, наверное, в детской — рассказывает мальчикам сказки. Эрол и Дик еще такие малыши, что их приходится убаюкивать сказками.

— Ах, какая прелесть! — воскликнула миссис Эвелин Ронн, та, что в шестой раз была замужем. — Какая примерная семья! О вас должны трубить иллюстрированные журналы. Я всегда говорила, что эта прекрасная американская семья может служить образцом для всего мира.

В это время из детской донесся победный крик и звон разбитого стекла. Эрол и Дик взломали замок гардеробной и мигом приладили веревочную лестницу к окну.

Спустя четыре дня Ник Хэйли предстал перед судом. После недолгого разбирательства суд приговорил Ника Хэйли к тридцати долларам штрафа за то, что он «покусился ограничить свободу двух своих малолетних детей», и дополнительно к десяти долларам штрафа за то, что «причинил своей жене душевные страдания».

Зачитав приговор, судья внушительно сказал:

—  Мистер Хэйли, вам как гражданину Соединенных Штатов следовало бы понимать, что семья — это краеугольный камень нашего общества…

Притча о воробье

— Я тебя ненавижу! — крикнул воробей автомобилю и уронил свою желтоватую визитную карточку на только что вымытое ветровое стекло.

Автоматические дворники сделали несколько поклонов налево и направо, и снова замерли в исходной позиции.

— Это старый, знакомый трюк, — сказал воробей, усевшись на отражатель уличного фонаря. — Этому ты научился у людей: утираешься, если что-то попало тебе в лицо. Но попробуй-ка утереться теперь!