Рассказы из Убежища - [8]

Четверть восьмого:

Снова скрипнула дверь. Пф. может занять ванную. Наконец-то одна, долой затемнение… и новый день в Убежище наступил.

Перерыв на обед

Четверг, 5 авг. 1843 г.

Половина первого. Весь крысятник вздыхает с облегчением. Вот уже ван Маарен, субъект с темным прошлым, и де Кок ушли домой. Наверху слышно, как мефроу ван П. выколачивает с помощью пылесоса свой чудный и единственный коврик. Марго берет под мышку пару учебников и идет давать урок «отстающим», под коими подразумевается Пф-ер.

Пим устраивается в уголке со своим неразлучным Диккенсом, чтобы хоть где-нибудь посидеть спокойно. Мама спешит подняться этажом выше, чтобы помочь усердной хозяйке, а я иду в ванную, чтобы навести там порядок, а заодно и собой заняться.

Без четверти час:

Чаша наполняется доверху. Сначала — менеер Гис, потом Клейман или Кюглер, потом Беп, а иногда также и Мип.

Час дня:

Все напряженно слушают Би-би-си. Собравшись вместе, они сидят около крохотного приемника. Единственные минуты, когда обитатели Убежища не заговаривают друг с другом, потому что сейчас слово предоставлено тем, кому даже менеер ван П. не смеет перечить.

Четверть второго:

Большая раздача. Каждый из поднявшихся снизу получает по чашке супа, а если предполагается еще и десерт, то и его в придачу. Менеер Гис с удовольствием усаживается на диван или прислоняется к письменному столу. Газета, суп, а нередко и кот — всё под рукой. Если чего-то не хватает, он не упустит случая протестовать.

Клейман рассказывает последние городские новости; здесь он в самом деле наилучший источник. Кюглер сломя голову взлетает по лестнице, короткий и сильный стук в дверь, и он входит, потирая руки; в зависимости от настроения он или весел и оживлен, или расстроен и молчалив.

Без четверти два:

Едоки поднимаются, и каждый возвращается к своему делу. Марго с мамой — к мытью посуды, менеер и мефроу ван П. — на диван, Пит — на чердак, папа — на свой диван, Пф. тоже, Анна — за работу. Самое спокойное время: все спят и никто не мешает. Пф-ру снится вкусная еда: это написано у него на лице, но долго смотреть на него не приходится, потому что время летит и в 4 часа педантичный доктор будет стоять передо мной с часами в руке, давая понять, что я сижу за столом уже на минуту больше.

Восьмерка из Убежища за столом

Четверг, 5 авг. 1943 г.

Как она выглядит за обеденным столом? Как занимают себя такие разные сотрапезники?

Один шумлив, другой молчалив; один ест много, другой мало. Смотря по обстоятельствам.

Менеер ван П.:

Он открывает ряд. Его обслуживают в первую очередь, и он накладывает себе от души, если еда по вкусу. Участвует в любом разговоре, решительно высказывает свое мнение. И коли он выскажется, тут уж ничего не попишешь. А если кто попробует возразить, о, тут ему палец в рот не клади. Он, как кот, так может фыркнуть… нет уж, лучше не надо… один раз попробуешь, второй раз не захочется.

Он всегда прав и обо всем знает больше других. Ну ладно, у него светлая голова, но самодовольство — у него оно не знает границ.

Мадам:

Собственно, о ней следовало бы промолчать. Иногда, особенно когда она сильно не в духе, на нее лучше и вовсе не смотреть. По сути дела, она виновница всех наших споров, а отнюдь не предмет их! О нет, этого каждый старается избежать, однако ее вполне можно назвать зачинщицей. Подстрекать — это ее конек. Против мефроу Франк, против Анны; вот только к Марго и менееру Франку не придерешься.

Ну а теперь, что за столом. Мефроу ван П. не остается внакладе, хотя иной раз она так считает. Выискивать самые маленькие картофелины, самый вкусный кусочек, все самое лучшее — вот ее правило. Другим, мол, тоже достанется, если я первая возьму себе что получше. (Имеет она в виду именно Анну Франк.)

Ну а на втором месте — это уж поболтать; лишь бы кто-нибудь слушал, а интересно ему или нет, похоже, не имеет значения. Она убеждена: ее персона интересна для каждого. Иной раз мне кажется, что она точно такая, какой я была раньше, но мне же, к счастью, не сорок три года!

Кокетливо улыбаться, вести себя так, словно знаешь обо всем на свете, давать всем советы и каждого опекать чуть ли не по-матерински — все это просто обязано производить хорошее впечатление. Но присмотрись получше, и от подобного впечатления даже следа не останется.

Усердная — раз, веселая — два, кокетливая — три, и подчас довольно смазливая. Вот вам и Гюсти ван Пеле.

Третий сосед по столу:

Он не особенно выделяется. Молодой ван П. большей частью молчит и не привлекает к себе большого внимания. Что касается аппетита — настоящая бочка Данаид: никогда не наполнишь. После самого сытного обеда невозмутимо уверяет, что съел бы и вдвое больше.

№ 4 — Марго:

Ест как мышка и в разговоры не ввязывается. Единственно, что она признает, это фрукты и овощи. Избалованна, считает ван П.; наше мнение — недостаток спорта и воздуха.

Рядом с ней — мама:

Изрядный аппетит, но вообще она как-то не смотрится. В своем уголке она всегда кажется мне немного потерянной. В разговорах о литературе от нее можно многому научиться! Столько читать — это просто невероятно. Никто бы не подумал, что она такая же домашняя хозяйка, как и мефроу ван П. А в чем различие? Мефроу готовит, а мама моет посуду и убирает. Такое не очень-то замечают, но все настолько чисто, насколько это вообще можно сделать в жилье за решеткой.