Рассказы - [6]
- Да, все это - клевета. - одобрительно покачал головой Депатье. - Ну, что же, вы делаете святое дело. Садитесь за стол и давайте поговорим.
Эдвин уселся за огромный дубовый стол напротив Департье, разложил перед собой бумагу, ручку и приготовился к беседе.
- Прежде всего, - начал Эдванс, - я слышал, что вы являетесь прямым потомком священного ордена "Трех сестер" ...
- Да, и, к тому же, последним, мистер ...
- Никлсон. - Напомнил Эдванс.
- Да, мистер Никлсон, - продолжал священник, - я последний представитель великого ордена "Трех сестер" и у меня увы, нет наследника.
Департье достал из буфета большую бутыль вина и пару высоких стеклянных бокалов. Наполнив оба бокала красным, как кровь, вином, хозяин дома одним махом осушил свою половину и налил себе еще порцию вина. Эдвин даже не притронулся к своему бокалу и спросил:
- Не могли бы вы, господин Департье, рассказать об этом ордене подробнее?
- Хорошо, слушайте, - прохрипел собеседник Эдвина и начал свой рассказ:
- Наш славный и знаменитый род, как вы знаете, очень древний и уже много веков он вел святую борьбу со злом на земле ... вы не слыхали про "Тевтонский орден"?
- Да, - ответил Эдвин, - но только в общих чертах ...
- То был род дьяаола! - самодовольно и со злостью в голосе изрек священник, - и мы всю жизнь вели с ним борьбу и, наконец, мы покончили с этим злом!
Эдвин кинул на священника удивленный взгляд.
- Да, молодой человек, - продолжал бушевать последний потомок знаменитого рода, - мы никогда не рассиживались за столами подобно вам и не рассуждали над тем, что есть зло, а, что - добро. Мы делали дело!
Эдвин, без каких - либо эмоций, внес этот монолог священника на лист бумаги.
- Как вы знаете, - уже более спокойно начал говорить Департье, - "Тевтонский орден" был организован еще в древней Германии. Они называли себя крестоносцами, распространителями веры Христа. Но на самом деле, организаторы и вдохновители этого рода были потомками дьявола.
- Неужели? - удивился Эдвин.
- Уж поверте мне! - при этих словах, Департье стукнул себя в грудь своей широкой ладонью. - Их древний род начался с Марка и еще много веков его потомки творили много зла на земле. Они задумали уничтожить всю планету, но мы не дали им этого сделать! А нас они подло называли потомками грязных обезьян и творителями зла! Но мы их победели, правда оказалась силней. Кстати, мистер Никлсон, не хотоите ли вы взглянуть на трофеи наших врагов?
- А можно? - деликатно спросил Эдвин.
- Конечно, вам можно. - Департье выпил третий бокал вина, - Вон там, в шкафу, откройте!
Эдвин осторожно открыл дверцу большого деревянного шкафа в углу комнаты. На самой нижней полке он увидел уже местами прогнившую и проржавевшую аммуницию представителя "Тевтонского ордена". Эдвин с живым интересом принался ее рассматривать.
- Хотите примерить? Валяйте! - позволительно махнул рукой Департье.
Эдвин бережно достал из шкафа длинный, некогда бывший белым, рыцарский плащ с черным крестом на спине. После этого он водрузил на свою голову рыцарский шлем с прорезями для глаз в виде коеста. Видимо, этот шлем некогда принадлежал рыцарю высокого звания, поскольку на верней его части была прикреплена забальзамированная голова орла - знак принадлежности к княжескому роду. Наконец, Эдвин извлек из шкафа длинный двуручный заржавелый меч уже на несколько слоев обмотанных паутиной.
- Этот маскарад вам к лицу. - усмехнулся священник.
Эдвин подошел к большому зеркалу висящему на стене и внимательно посмотрел на себя.
- Этот проклятый "Тевтонский орден" протягивал свои грязные руки по всему миру. - рассматривая переодетого Эдвина, продолжал Департье. - Они даже многие века препятствовали распространению христанства в Японии. Это стало возможным только несколько столетий назад, сразу после революции Мейдзи. Как раз в то время мои славные предки разделались с одним из потомков "Тевтонского орена", который родился и проживал в Японии. Если я правильно помню, его звали Хащимото и он был вторым министром при императоре в Киото. Это был очень высокий пост в те времена ...
- Как же вы отличали истинных потомков этого ордена? сквозь шлем спросил Эдвин. - Как ваши предки определяли их принадлежность к дьяволу? Может быть у них существовал какой-нибудь знак вроде нескольких шестерок?
- Ерунда! - от души расхохотался Департье. - Не угадали! В библии есть небольшой недостаток. Там не указана одна небольшая деталь о дьяволе ...
- А почему же вы не внесете поправку? - удивился Эдвин. Ведь вы, как лицо духовное, вполне имеете на это право.
- Никто не имеет такого права. - отрицательно замотал головой потомок великих предков. - Вы же должны помнить, что в библии сказано, что ниспошлет господь неизлечимые болезни на тех, кто либо убавит, либо прибавит к сказанному ...
- Да, верно. - согласился Эдвин. - Так что же не указано в библии?
- Там не укзана следущая деталь. Мизинцы на руках у дьявола немного короче положенного и это передается всем его потомкам. Так мы их всегда и распознавали и казнили. Около двадцати лет назад я лично участвовал при казни одной женщины из этого рода. Ей хорошо досталось! - священник самодовольно расхохотался. - Сначала мы посадили ее на осиновый кол, а потом сожгли. Да, молодой человек, - сквозь смех, заплетающимся от вина языком, продолжал говорить Департье, - зло требует злого обращения ...
Будущее Джимми Кьюсака, талантливого молодого финансиста и основателя преуспевающего хедж-фонда «Кьюсак Кэпитал», рисовалось безоблачным. Однако грянул финансовый кризис 2008 года, и его дело потерпело крах. Дошло до того, что Джимми нечем стало выплачивать ипотеку за свою нью-йоркскую квартиру. Чтобы вылезти из долговой ямы и обеспечить более-менее приличную жизнь своей семье, Кьюсак пошел на работу в хедж-фонд «ЛиУэлл Кэпитал». Поговаривали, что благодаря финансовому гению его управляющего клиенты фонда «никогда не теряют свои деньги».
Очнувшись на полу в луже крови, Роузи Руссо из Бронкса никак не могла вспомнить — как она оказалась на полу номера мотеля в Нью-Джерси в обнимку с мертвецом?
Действие романа происходит в нулевых или конце девяностых годов. В книге рассказывается о расследовании убийства известного московского ювелира и его жены. В связи с вступлением наследника в права наследства активизируются люди, считающие себя обделенными. Совершено еще два убийства. В центре всех событий каким-то образом оказывается соседка покойных – молодой врач Наталья Голицына. Расследование всех убийств – дело чести майора Пронина, который считает Наталью не причастной к преступлению. Параллельно в романе прослеживается несколько линий – быт отделения реанимации, ювелирное дело, воспоминания о прошедших годах и, конечно, любовь.
Егор Кремнев — специальный агент российской разведки. Во время секретного боевого задания в Аргентине, которое обещало быть простым и безопасным, он потерял всех своих товарищей.Но в его руках оказался секретарь беглого олигарха Соркина — Михаил Шеринг. У Шеринга есть секретные бумаги, за которыми охотится не только российская разведка, но и могущественный преступный синдикат Запада. Теперь Кремневу предстоит сложная задача — доставить Шеринга в Россию. Он намерен сделать это в одиночку, не прибегая к помощи коллег.
Опорск вырос на берегу полноводной реки, по синему руслу которой во время оно ходили купеческие ладьи с восточным товаром к западным и северным торжищам и возвращались опять на Восток. Историки утверждали, что название городу дала древняя порубежная застава, небольшая крепость, именованная Опорой. В злую годину она первой встречала вражьи рати со стороны степи. Во дни же затишья принимала застава за дубовые стены торговых гостей с их товарами, дабы могли спокойно передохнуть они на своих долгих и опасных путях.
Из экспозиции крымского художественного музея выкрадены шесть полотен немецкого художника Кингсховера-Гютлайна. Но самый продвинутый сыщик не догадается, кто заказчик и с какой целью совершено похищение. Грабители прошли мимо золотого фонда музея — бесценной иконы «Рождество Христово» работы учеников Рублёва и других, не менее ценных картин и взяли полотна малоизвестного автора, попавшие в музей после войны. Читателя ждёт захватывающий сюжет с тщательно выписанными нюансами людских отношений и судеб героев трёх поколений.