Рассказы - [17]
Филлис достала из-под маскировочной куртки пластиковую фляжечку, отвернула крышку и через кофейный столик протянула мне. День только начался, но я решил: какого черта? Завтра Благодарение. Я тут один, собираюсь съехать, а арендную плату зажилить. Так что какая разница.
- Грязища у тебя, - Филлис забрала у меня фляжечку, посмотрела, сколько я выпил. - Ну чисто хлев.
- Тут женская рука нужна, - говорит Бон и подмигнула мне. Вообще-то она была ничего из себя, пусть даже и лишку полновата. Из-за маскировочной мази она смахивала на клоуна, но что лицо у нее симпатичное, и под мазью было видно.
- Я вот-вот съеду, - говорю и потянулся за фляжкой, но Филлис засунула ее обратно в куртку. - А сейчас навожу в доме порядок.
- Машина у тебя есть? - спрашивает Филлис.
- Ее сейчас антифризом заправляют, - говорю, - она у "Б.П." стоит. Синяя "камаро". Да вы небось проехали мимо нее. А у вас, девочки, есть мужья? - Рад был, что разговор ушел от моих невзгод.
Бон и Филлис досадливо переглянулись, и я огорчился. Огорчительно было видеть, как славная круглая мордашка Бон потемнела от неудовольствия.
- Наши мужья торгуют на пару аптечными резинками в Питерсберге. Это за границей штата, - говорит Филлис. - Одно слово, козлы, если ты понимаешь, что я имею в виду.
Я попытался представить себе мужей Бонни и Филлис. Нарисовались два худосочных типчика в нейлоновых куртчонках - они трясли друг другу руки на темной стоянке торгового пассажа перед баром кегельбана. Никак иначе я их представить не мог.
- Как тебе Гейнсборо? - говорит Филлис.
Бон, та теперь мне только улыбку послала.
- Я его плохо знаю, - говорю. - Гейнсборо мне сказал, что он прямой потомок английского художника. Но я ему не верю.
- И я не верю, - говорит Бонни и опять мне подмигнула.
- Из грязи да в князи, - говорит Филлис.
- У него двое детей, они ко мне наведываются - вынюхивают, что да как, говорю. - Один - танцовщиком в городе. Другой - компьютеры чинит. Я так думаю, они спят и видят, как бы вселиться сюда. Только арендатор-то я.
- Ты думаешь его кинуть? - говорит Филлис.
- Нет. Ни за что. Пусть он иной раз и привирал, зато меня не обманывал .
- Из грязи да в князи, - говорит Филлис.
Филлис и Бонни понимающе переглянулись. Я увидел, что за окном начал падать снег, пока только изморозь, но снег ждать себя не заставит.
- По тебе видать, что ты соскучился по ласке, - говорит Бонни и улыбнулась широко-широко, так, что выставились зубы. А они у нее все до одного целехоньки, белые и меленькие. Филлис посмотрела на Бонни и даже ухом не повела - похоже, ей такое не впервой слышать.
- Ну и что ты об этом думаешь? - говорит Бонни и подалась всем телом вперед, пригнулась к толстым коленкам.
Поначалу я не знал, что и думать. А потом думаю: хоть Бонни и толстовата, чем плохо? И говорю: я, мол, не против.
- А я ведь не знаю даже, как тебя звать, - говорит Бонни; встала, оглядела унылую комнатенку - искала, где тут дверь в другую комнату.
- Гендерсон, - вру я. - Ллойд Гендерсон меня зовут. Я уж полгода как здесь живу. - И встал.
- Ллойд, то еще имечко, - говорит Бонни и оглядела меня, когда я уже встал, но был еще в халате, с ног до головы. - Я тебя, пожалуй, буду Кучеряш звать - ты же кучерявый. Ну чисто негр, - говорит и зашлась смехом, аж телеса под одежками затряслись.
- Да зови как хочешь, - говорю - и так мне стало хорошо.
- Идите-ка вы оба в другую комнату, а я покамест тут приберусь, - говорит Филлис. И бряк ручищей о подлокотник, хотела, что ли, чтобы пыль поднялась. Ты не против, чтоб я порядок навела, нет, Ллойд?
- Кучеряш, - говорит Бонни, - называй его Кучеряш.
- Да нет, ничуть, - говорю и поглядел, как за окном на поле, что у подножья холма, начал сеяться снег. Ну чисто рождественская открытка.
- Раз так, я пошумлю, вы уж не обессудьте, - говорит Филлис и стала собирать посуду с журнального столика.
Без одежек Бонни гляделась неплохо. И пусть на ней жиров лишку и наросло, казалось, что в середке, под всеми жирами, она и душевная, и ласковая, и славная - не хуже других. Только толстая, хотя, если ее рядом с Филлис поставить, вроде бы похудее той будет.
На кровати было навалено барахло - я скинул его на пол.
Бонни, когда опустилась на покрывало, села прямехонько на металлический галстучный зажим и рассыпанную мелочь да как взвизгнет - рассмеялась, и я с ней. И так мне хорошо стало.
- У нас в лесу один расчет, - говорит Бон и прыснула. - Вдруг да и пофартит на кого-то вроде тебя напасть.
- И у меня такой же, - говорю. На ощупь она была и вовсе неплохая, мяконькая повсюду. У меня и раньше мелькала мыслишка, что толстухи для такого дела способнее: им выпадает меньше случаев этим заняться, а значит, больше времени поразмыслить, подготовиться, чтобы все получилось путем.
- Ты много смешных баек о толстухах знаешь? - спрашивает Бонни.
- Немало, - говорю. - Раньше, правда, знал еще больше. - Слышно было, как Филлис орудует в кухне, напускает в раковину воду, ворочает там посуду.
- Моя любимая про грузовик, - говорит Бонни.
Эту я не знал.
- Эту не знаю, - говорю.
- Байку про грузовик не знаешь? - говорит она; удивилась - не может поверить.
Все началось примерно семнадцать тысяч лет назад, когда в мире появились Древние. Неведомые и могучие существа, решившие, что нашли неплохое местечко для жизни. Они повелевали пространством и, возможно, временем. Были способны творить жизнь и вообще больше всего напоминали богов. Освоившись на новом месте, они начали создавать разумных существ себе в помощники.Однако идиллия созидания была нарушена Силами Хаоса, пожелавшими уничтожить молодой мир. Голодный и алчный, Хаос ринулся в материальный мир, сметая все на своем пути.
Хаос — это Варп.Хаос — это бесконечный океан духовной и эмоциональной энергии, который наполняет Варп. Великая и незамутнённая сила изменений и мощи, она физически и духовно развращает. Наиболее одарённые смертные могут использовать эту энергию, которая даёт им способности, легко переступающие законы материальной вселенной. Однако, злобная сила Хаоса со временем может извратить псайкера, разлагая его душу и разум.Силы Хаоса коварны и многолики. Их обуревает желание проникнуть в материальный мир, дабы пировать душами и ужасом смертных.
Все началось примерно семнадцать тысяч лет назад, когда в мире появились Древние. Неведомые и могучие существа, решившие, что нашли неплохое местечко для жизни. Они повелевали пространством и, возможно, временем. Были способны творить жизнь и вообще больше всего напоминали богов. Освоившись на новом месте, они начали создавать разумных существ себе в помощники.Однако идиллия созидания была нарушена Силами Хаоса, пожелавшими уничтожить молодой мир. Голодный и алчный, Хаос ринулся в материальный мир, сметая все на своем пути.
Сборник состоит из двух десятков рассказов, вышедших в 80-е годы, принадлежащих перу как известных мастеров, так и молодых авторов. Здесь читатель найдет произведения о становлении личности, о семейных проблемах, где через конкретное бытовое открываются ключевые проблемы существования, а также произведения, которые решены в манере притчи или гротеска.
Во мраке вселенной Warhammer 40000, в Галактике, охваченной войной, человечеству угрожают бесчисленные враги. Единственной надежной защитой от них являются космические десантники, воины сверхчеловеческой силы и выносливости, венец генетических экспериментов Императора. Антология «Герои Космодесанта» собрала под своей обложкой рассказы об этих храбрых бойцах и их темных братьях — космических десантниках Хаоса.В сборник вошли произведения, относящиеся к следующим циклам: «Ультрамарины» Грэма Макнилла, «Саламандры» Ника Кайма, «Имперские Кулаки» Криса Робертсона, а также рассказы о «Карауле Смерти» и «Повелителях Ночи», чья ненависть пылает ярче звезд.
Фрэнка Баскомба все устраивает, он живет, избегая жизни, ведет заурядное, почти невидимое существование в приглушенном пейзаже заросшего зеленью пригорода Нью-Джерси. Фрэнк Баскомб – примерный семьянин и образцовый гражданин, но на самом деле он беглец. Он убегает всю жизнь – от Нью-Йорка, от писательства, от обязательств, от чувств, от горя, от радости. Его подстегивает непонятный, экзистенциальный страх перед жизнью. Милый городок, утонувший в густой листве старых деревьев; приятная и уважаемая работа спортивного журналиста; перезвон церковных колоколов; умная и понимающая жена – и все это невыразимо гнетет Фрэнка.
В городе появляется новое лицо: загадочный белый человек. Пейл Арсин — альбинос. Люди относятся к нему настороженно. Его появление совпадает с убийством девочки. В Приюте уже много лет не происходило ничего подобного, и Пейлу нужно убедить целый город, что цвет волос и кожи не делает человека преступником. Роман «Белый человек» — история о толерантности, отношении к меньшинствам и социальной справедливости. Категорически не рекомендуется впечатлительным читателям и любителям счастливых финалов.
Кто продал искромсанный холст за три миллиона фунтов? Кто использовал мертвых зайцев и живых койотов в качестве материала для своих перформансов? Кто нарушил покой жителей уральского города, устроив у них под окнами новую культурную столицу России? Не знаете? Послушайте, да вы вообще ничего не знаете о современном искусстве! Эта книга даст вам возможность ликвидировать столь досадный пробел. Титанические аферы, шизофренические проекты, картины ада, а также блестящая лекция о том, куда же за сто лет приплыл пароход современности, – в сатирической дьяволиаде, написанной очень серьезным профессором-филологом. А началось все с того, что ясным мартовским утром 2009 года в тихий город Прыжовск прибыл голубоглазый галерист Кондрат Евсеевич Синькин, а за ним потянулись и лучшие силы актуального искусства.
Семейная драма, написанная жестко, откровенно, безвыходно, заставляющая вспомнить кинематограф Бергмана. Мужчина слишком молод и занимается карьерой, а женщина отчаянно хочет детей и уже томится этим желанием, уже разрушает их союз. Наконец любимый решается: боится потерять ее. И когда всё (но совсем непросто) получается, рождаются близнецы – раньше срока. Жизнь семьи, полная напряженного ожидания и измученных надежд, продолжается в больнице. Пока не случается страшное… Это пронзительная и откровенная книга о счастье – и бесконечности боли, и неотменимости вины.
Книга, которую вы держите в руках – о Любви, о величии человеческого духа, о самоотверженности в минуту опасности и о многом другом, что реально существует в нашей жизни. Читателей ждёт встреча с удивительным миром цирка, его жизнью, людьми, бытом. Писатель использовал рисунки с натуры. Здесь нет выдумки, а если и есть, то совсем немного. «Последняя лошадь» является своеобразным продолжением ранее написанной повести «Сердце в опилках». Действие происходит в конце восьмидесятых годов прошлого столетия. Основными героями повествования снова будут Пашка Жарких, Валентина, Захарыч и другие.
В литературной культуре, недостаточно знающей собственное прошлое, переполненной банальными и затертыми представлениями, чрезмерно увлеченной неосмысленным настоящим, отважная оригинальность Давенпорта, его эрудиция и историческое воображение неизменно поражают и вдохновляют. Washington Post Рассказы Давенпорта, полные интеллектуальных и эротичных, скрытых и явных поворотов, блистают, точно солнце в ветреный безоблачный день. New York Times Он проклинает прогресс и защищает пользу вечного возвращения со страстью, напоминающей Борхеса… Экзотично, эротично, потрясающе! Los Angeles Times Деликатесы Давенпорта — изысканные, элегантные, нежные — редчайшего типа: это произведения, не имеющие никаких аналогов. Village Voice.
Ольга Брейнингер родилась в Казахстане в 1987 году. Окончила Литературный институт им. А.М. Горького и магистратуру Оксфордского университета. Живет в Бостоне (США), пишет докторскую диссертацию и преподает в Гарвардском университете. Публиковалась в журналах «Октябрь», «Дружба народов», «Новое Литературное обозрение». Дебютный роман «В Советском Союзе не было аддерола» вызвал горячие споры и попал в лонг-листы премий «Национальный бестселлер» и «Большая книга».Героиня романа – молодая женщина родом из СССР, докторант Гарварда, – участвует в «эксперименте века» по программированию личности.