Рассказы - [56]

— … Кабан? — что-то спрашивает Мажор, вырывая меня из своих размышлений.

— Чего?

— Кабан чего в офисе делал так рано?

— А, — махаю я рукой. — У Кабана проблем выше крыши. Пахан его Кахе тачку всю разворотил. Врезался…

— Кахе? Гаридзе?

— Ага.

Мажор цокает языком, но я на сто процентов уверен, что ему пофиг, кто кому разворотил машину. Спросил, получил ответ, где-то внутри сработал предохранитель, давший команду на сочувствие и Мажор подчинился, изобразив это сочувствие. Пройдет пять-десять минут и Мажор забудет обо всем…

— … будет?

— Чего?

— Что Кабан делать будет? — повторяет вопрос Мажор.

Я вспоминаю про последнюю идею Кабана и чешу затылок. Мажора посвящать в это, наверное, нежелательно.

— Не знаю. — я закуриваю сигарету и в это время раздается звонок моего телефона.

— Алло! — отвечаю я и слышу в трубке голос Мула.

— Веня, ты где?

— В пиццерии.

— Давай срочно в офис! — кричит Мул.

— А что случилось?

— Потом расскажу. Ты с Мажором?

— Да.

— Давайте сюда, быстрее!

Мул отключается, я смотрю на Мажора и говорю:

— Мул звонил, сказал, чтобы срочно ехали в офис.

— Пять минут осталось, сейчас поедем. — Мажор кивает на стойку.

Странно, что Мул ничего не сказал про пиццу. Может, и правда, что-то случилось?

Конечно, случилось! Они еще закинулись мескалином и Мула теперь прет. У него и голос был какой-то странный.

Через десять минут мы едем в офис. На заднем сиденье «бэшки» лежат пять коробок с пиццей, на полу валяются бутылки с «пепси», саб-вуфер отбойным молотком вбивает в мозги психоделику Ромштайна и не дает заснуть. Впрочем, особо спать не хочется. Видимо, под влиянием недавно увиденных галлюцинаций, хочется женщину. От этого я постоянно кручу головой, глядя на проносящиеся за окном обнаженные ноги и плечи. Снять бы кого-нибудь, но Мажор этого не захочет. Он почему-то трахает только проституток и никогда не знакомится с девушками на улице. Что ж, он имеет право так делать, если хочет. Его не волнует, что с месяц назад все фирмы в городе резко подняли цены на девочек и теперь один час стоит столько же, сколько три пакета плана. Он может и купить план, и попользоваться пару часиков услугами фирмы. А что делать мне? Мастурбировать? Урод!

Перед глазами появилась Алла. В одно мгновение пронесся последний день, когда мы были вместе, когда она мне в лицо сказала то, отчего мне должно было стать стыдно. Только мне стыдно не было. Я в тот момент вообще мало соображал, пьяный и накуренный…

Желание покурить анаши появляется именно из-за невозможности кого-нибудь трахнуть. А может, еще из-за ностальгической тоски. Это не зависимость, это просто один из способов снять стресс. Я ведь знаю, что могу не курить, я знаю, что сам могу решать, когда мне курить, а когда не стоит. Вот сейчас можно покурить.

— Вадик, давай к Афоне заедем. — говорю я, делая тише музыку.

Мажор хмурится. Видимо, заезд к Афоне не входил в его планы. А может, денег жалко. Считает, что он и так достаточно потратился на толпу.

— Веня, у меня уже капусты нет. Триста рублей на бензин и аллес.

Ну точно! Да кто ж тебе, жмот, поверит, что у тебя денег нет!

— У меня есть деньги. — говорю я. — Возьмем пакет, вечером покурим.

Мажор хмурится еще сильнее. Что теперь?

— Веня, давай тогда к Афоне ты сам зайдешь.

— Почему?

— Понимаешь… — Мажор мнется, смотрит на меня и говорит, — Я не могу там появляться…

— Почему? — сразу спрашиваю я и Мажор машет головой.

— Какая разница? Просто я не хочу там появляться.

— Но вчера же ты там был?

— Был. И понял, что больше я туда не пойду. Веня, только никому…

— Да я понял. — заверяю я его, а сам думаю, что Карену надо обязательно это рассказать, чтобы он выяснил, в чем дело.

«БМВ» останавливается возле детской площадки. Если ее перейти, то окажешься прямо напротив двора, где живет Афоня. Я выхожу из машины и спрашиваю:

— Ты в офис?

— Я домой заеду, а потом подтянусь к вам.

Киваю головой и аккуратно закрываю дверь. Одно из самых больных мест Мажора, это когда кто-нибудь хлопает дверью его машины. Типа бережливый… жлоб.

«БМВ» отъезжает, а я закуриваю сигарету и иду мимо песочницы, в которой толстая тетка возится с маленькой девочкой.

— … ты должна уметь делать куличи. — втолковывает тетка девочке. — А если ты не будешь делать куличи, тебя заберет страшный Бормотун…

Девочка с испуганным видом старательно набивает пластмассовое ведро песком и смотрит по сторонам, нет ли где поблизости страшного Бормотуна.

Сейчас будет.

Когда я равняюсь с ними, то делаю жуткую гримасу и замогильным голосом вою:

— Я страшный Бормотун! Где тут девочка, которая не умеет делать…

Вот бы эти кадры записать на пленку! Это видеть надо, как у крохи расширяются зрачки, когда она смотрит на меня. Тетка пока еще полностью ничего не понимает, а у девочки начинают дрожать губы:

— Я умею. Я почти научилась. Не надо меня забирать! Пожалуйста…

Девочка начинает потихоньку плакать, а тетка гневно смотрит на меня и возмущенно восклицает:

— А ну иди отсюда! Ты что, совсем…

— Сама иди! — огрызаюсь я. — Это шутка была!

— Я тебе сейчас пошучу! — тетка встает в полный рост и я понимаю, что этой горе сала и мяса мне нечего противопоставить. Отхожу на два шага и советую тетке: