Рассказы - [59]

— Нет.

— Хотите?

— Не думаю.

— Ладно, если передумаете, дайте мне знать. — Джоэл вздохнул. — Должен сказать вам, что испытываю к вам огромное уважение. Не думаю, что смог бы заниматься тем же, чем вы. Пороху, наверное, не хватит.

В номере Келлер растянулся на кровати. Пороху, подумал он. Пороху ему не хватает. Вот он предпочитает обойтись вовсе без пороху.

Он подумал о Рутвене, спускающемся в лифте, длинном, высоком, и наконец понял, почему был обеспокоен его внешностью. Рутвен ничуть не походил на Гарри из номера 314.

* * *

Знал ли Рутвен, что он должен быть жертвой? После нескольких дней слежки за ним из «тойоты» Келлер решил, что да. В нем чувствовалась какая‑то настороженность. Ничего, подумал Келлер, пусть успокоится. Несколько спокойных дней, и Рутвен вернется к обычному образу жизни. Успокоит себя мыслью о том, что Гарри и его подружку убил ревнивый муж, расслабится; тогда‑то Келлер и сможет, наконец, завершить начатое и вернуться домой.

Пистолет, похоже, был в порядке. На третий вечер Келлер выехал за город, зарядил пистолет и выпустил полный магазин по дорожному знаку на Богом забытом перекрестке. Ни один выстрел в цель не попал, но Келлер не думал, что дело в оружии. Черт возьми, он был всего в пятнадцати ярдах от знака, а знак — не меньше десяти дюймов в диаметре. Келлер не был хорошим стрелком, но устроил свою жизнь так, что это ему и не требовалось. Если заходишь сзади, все, что тебе нужно — приставить пистолет к затылку и нажать на курок. Не нужно быть снайпером, нужно всего лишь…

Что? Карма? Порох в пороховницах?

Он перезарядил пистолет и выстрелил снова; на этот раз два выстрела попали в цель. Замечательных результатов можно достичь, если задаться определенной целью.

* * *

Трудно было занять время. Он сходил в кино, прошелся по торговому центру, посмотрел телевизор. Номер Джоэла лежал на столе, но звонить Келлеру не хотелось. Нужды в женском обществе не чувствовалось, также не было желания играть в карты или смотреть на петушиный бой.

Он боролся с желанием позвонить в Нью-Йорк.

На телеэкране одна женщина говорила другой:

— Есть одна вещь, которую мы оба знаем — слишком много сережек не бывает.

Келлер не мог выбросить эту фразу из головы. Правда ли это? Ну, тысяча пар. Десять тысяч. Ну, миллион.

На женщине в 314-м не было сережек, но они лежали на столике. Интересно, сколько еще пар было у нее дома?

* * *

Как‑то Келлер встал на заре, принял душ и побрился. Собрал вещи, уничтожил все возможные отпечатки в номере. Он делал это каждый раз, когда выходил оттуда, куда мог не вернуться, но на этот раз был уверен — сегодня тот самый день.

Он поехал к дому Рутвена и поставил машину за углом. Прошел по улице, перелез через невысокий забор и аккуратно выдавил стекло в окне рутвеновского гаража. Машина не была закрыта; Келлер устроился на заднем сиденье и стал ждать.

Дверь гаража открылась. Келлер нагнулся, так что видно его не было. Рутвен открыл дверцу и сел за руль.

Келлер медленно поднялся. Рутвен возился с ключом… но был ли это на самом деле Рутвен?

Бог ты мой, да кто же еще?

Келлер приставил пистолет к его уху и опустошил весь магазин.

* * *

— Они красивые, — сказала Андриа. — Вы не должны были мне ничего привозить.

— Знаю.

— Но я рада, что вы это сделали. Они мне очень нравятся.

— Я не знал, что тебе привезти, — сказал Келлер, — потому что не знал, что у тебя есть. Но я подумал, что сережек не бывает слишком много.

— Абсолютно точно, — сказала Андриа, — но немногие мужчины понимают это.

Келлер попытался не ухмыльнуться.

— Пока вас не было, — сказала Андриа, — я думала о том, что вы сказали, — что вы бы хотели, чтобы я осталась здесь. Но я хотела бы знать, думаете ли вы так до сих пор. Или у вас просто было такое настроение?

— Я хочу, чтобы ты осталась.

— Я бы тоже хотела. Мне нравится быть рядом с вами, чувствовать вашу энергию. Мне нравится ваша собака, ваша квартира… и вы тоже.

— Я скучал по тебе, — сказал Келлер.

— Я тоже скучала. Но мне нравилось быть здесь, пока вас нет, жить в вашем пространстве, заботиться о вашей собаке. Я должна признаться: я спала в вашей постели.

— А где еще ты должна была спать?

— На диване.

Келлер взглянул на нее. Она покраснела, и Келлер сказал:

— Пока я был в отъезде, я думал о твоих ноготках.

— Ноготках?

— Они все разных цветов.

— Знаете, — сказала она, — я никак не могла решить, в какой цвет их покрасить. И тогда вдруг мне пришло в голову, что, когда Бог оказался в той же ситуации, он придумал радугу.

— Радужные пальчики, — сказал Келлер.

* * *

Позже он сказал:

— Ты знаешь, я снова думал про этого ниндзя. Представь, что он убил кого‑то по ошибке.

— Как такое могло случиться?

— Ну, скажем, перепутал телефонный код с номером в гостинице. Ошибка человека, ошибка компьютера, что угодно. Ошибки случаются.

— Не бывает никаких ошибок.

— Как это — не бывает?

— Люди совершают ошибки, — сказала она, — но такой вещи, как ошибка, не существует.

— Как это?

— Вы можете совершить ошибку, — сказала она. — Например, можно поставить на подоконник цветочный горшок, от сквозняка окно закроется, горшок упадет. Так совершаются ошибки.

— Понятно.