Расширение НАТО и претензии к Горбачеву - [4]
Алексей Пушков считает, что они доказывают: «нынешней коллизии между Россией и НАТО можно было избежать», если бы не «недомолвки дня вчерашнего». Но теперь Россию не проведешь: «в готовящемся документе» об отношениях между Россией и НАТО должны быть юридически обязывающие заверения, не допускающие приема в НАТО стран Балтии и Украины.
Модные у нынешней российской «элиты» претензии к Горбачеву в данном случае безосновательны. Беседы с Бейкером и Колем состоялись в феврале 1990 года, когда еще существовал Варшавский Договор. Уже поэтому любые попытки советских руководителей «конкретизировать» подобным образом заверения западных политиков выглядели бы нелепо. А спустя некоторое время их еще обвинили бы в том, что тем самым они ускоряли распад ОВД. В 1990 году речь шла только о том, чтобы структуры НАТО, военные маневры этой организации не распространялись на территорию ГДР, чтобы там не размещалось ядерное оружие. На этот счет не только были получены заверения, но и было включено специальное положение в договор об окончательном урегулировании с Германией.
Конечно, последующие решения США и НАТО о принятии в этот блок восточноевропейских стран нарушают дух этих заверений. Однако условия для этого возникли гораздо позже, когда распался не только Варшавский Договор, но и Советский Союз. Между тем Россия не только не требовала юридических гарантий нерасширения НАТО, но вначале вообще не высказывала возражений против идеи расширения.
Главное, однако, даже не в этом. Любая страна имеет право вступать или не вступать в любой союз. Право ее соседей — высказываться по этому поводу, выдвигать политические возражения. Вопрос этот по сути своей — не международно-правовой, а политический. Если бы Россия удержалась от самоослабления (на грани саморазрушения), если бы она сумела выстроить нормальные отношения со своими соседями, не было бы речи об их вступлении в НАТО. В этом состоит действительный «урок недавней истории».
Не стоит гнаться за химерой «кодификации намерений» (формулировка Алексея Пушкова). Кодифицировать, как знает любой студент юридического факультета, можно только право — внутреннее или международное. Договор, который превратил бы НАТО в своего рода «общество закрытого типа», отказывающее в приеме рвущимся в него кандидатам, — не более чем фантазия, утопия, из которой все равно ничего не получилось бы тогда, как не получится и сейчас. К тому же утопия эта довольно вредная: ведь потребовав «юридически обязывающих гарантий», российское руководство уже загнало себя в угол, выход из которого найти будет не просто. Селективная распечатка «выписок» из архивных документов здесь явно не поможет».
В заключение приведу еще одну цитату из письма Мэтлока, где его и мое мнение сходятся на сто процентов:
«Легко говорить, что Горбачев мог бы заручиться официальным обязательством о нерасширении НАТО, попроси он о таковом. Никто из высокопоставленных участников переговоров с нашей стороны не думал о принятии в НАТО новых членов, и все с большой готовностью пошли бы Горбачеву навстречу. Но я не знаю, в какую конкретную форму могли бы быть облечены такие заверения, помимо устной договоренности о том, что администрация Буша не поддержит членство в НАТО новых стран из Восточной и Центральной Европы (обещание, которое, хоть и не давалось, но, по сути, выполнялось). Мы не уделяли внимание этому вопросу. Начиная с августа 1990 года, на первоочередной повестке были Ирак и Кувейт, затем опасения по поводу распада Советского Союза, а после даже более тревожные события в Югославии, плюс желание довести до конца ратификацию договора по СНВ, пока еще существовало слаженное советское правительство. Насколько мне известно, никто в правительстве США не думал на уровне принятия решений о расширении НАТО или сохранении такого права. Но как выглядело бы предоставление юридически обязывающих гарантий в практической плоскости? Ратифицировал бы Сенат США договор, исключающий подобную опцию для будущих администраций? Вряд ли. Горбачеву, возможно, хватило мудрости не поднимать этот вопрос – потенциально «банку с пауками» - на фоне всего, что творилась вокруг.
Поэтому моя позиция по-прежнему заключается в том, что решение о расширении НАТО — кардинальная политическая ошибка. Эта политика была плоха по причинам, которые я привел сейчас, как приводил их и тогда. Но говорить применительно к США о нарушении данного ранее обещания будет преувеличением. У Стива Коэна [Коэн, среди многих других, писал на эту тему – прим. моё] нет абсолютно никакой инсайдерской информации. Многие из его комментариев отражают нежелание признать, что правительство США хоть что-то делало правильно».
Книга о том, как всё — от живого существа до государства — приспосабливается к действительности и как эту действительность меняет. Автор показывает это на собственном примере, рассказывая об ощущениях россиянина в Болгарии. Книга получила премию на конкурсе Международного союза писателей имени Святых Кирилла и Мефодия «Славянское слово — 2017». Автор награжден медалью имени патриарха болгарской литературы Ивана Вазова.
1990 год. Из газеты: необходимо «…представить на всенародное обсуждение не отдельные элементы и детали, а весь проект нового общества в целом, своего рода конечную модель преобразований. Должна же быть одна, объединяющая всех идея, осознанная всеми цель, общенациональная программа». – Эти темы обсуждает автор в своем философском трактате «Куда идти Цивилизации».
Что же такое жизнь? Кто же такой «Дед с сигарой»? Сколько же граней имеет то или иное? Зачем нужен человек, и какие же ошибки ему нужно совершить, чтобы познать всё наземное? Сколько человеку нужно думать и задумываться, чтобы превратиться в стихию и материю? И самое главное: Зачем всё это нужно?
Украинский национализм имеет достаточно продолжительную историю, начавшуюся задолго до распада СССР и, тем более, задолго до Евромайдана. Однако именно после националистического переворота в Киеве, когда крайне правые украинские националисты пришли к власти и развязали войну против собственного народа, фашистская сущность этих сил проявилась во всей полноте. Нашим современникам, уже подзабывшим историю украинских пособников гитлеровской Германии, сжигавших Хатынь и заваливших трупами женщин и детей многочисленные «бабьи яры», напомнили о ней добровольческие батальоны украинских фашистов.
Память о преступлениях, в которых виноваты не внешние силы, а твое собственное государство, вовсе не случайно принято именовать «трудным прошлым». Признавать собственную ответственность, не перекладывая ее на внешних или внутренних врагов, время и обстоятельства, — невероятно трудно и психологически, и политически, и юридически. Только на первый взгляд кажется, что примеров такого добровольного переосмысления много, а Россия — единственная в своем роде страна, которая никак не может справиться со своим прошлым.
В центре эстонского курортного города Пярну на гранитном постаменте установлен бронзовый барельеф с изображением солдата в форме эстонского легиона СС с автоматом, ствол которого направлен на восток. На постаменте надпись: «Всем эстонским воинам, павшим во 2-й Освободительной войне за Родину и свободную Европу в 1940–1945 годах». Это памятник эстонцам, воевавшим во Второй мировой войне на стороне нацистской Германии.