Расшифровано временем - [4]

Шрифт
Интервал

— Тягин, скорей! Вылазь! В кусты — быстро!

Но Тягин не шелохнулся. Он сидел, откинув голову, изо рта к белизне шеи сползала темная струйка крови.

«Неужто наповал?» — подумал Белов. И тут, коротко взвыв, из-за холма рухнул снаряд. Белова накрыло чем-то жарким и колючим, оторвало от земли, обручем боли сжало голову и понесло, поволокло в горячую темень, забило грудь едким угаром, а вытолкнуть гарь из себя уже не было сил. Падая в беспамятстве, последним взглядом зацепился он за синюю прорезь в тучах и вообразил, что высоко летит и вот-вот опустится на землю и очень важно встретить землю ногами, он все ждал и ждал этого толчка или прикосновения, не чувствуя, не сознавая, что давно уже лежит полузасыпанный песком…


За несколько дней до этого, когда дивизия держала еще надежную оборону, в тыл к немцам на корректировку огня ушел с напарником радист взвода управления тяжелого гаубичного артполка Саша Ивицкий.

Линию фронта благополучно миновали они перед рассветом, а к полудню были уже в старом карьере, далеко от передовой, в глубоких вражеских тылах. До войны в карьере добывали какую-то редкостную глину, высокие обрывы его были изрыты пещерами, шурфами и разветвленными ходами. Обследовав их, Саша выбрал пещеру, имевшую три выхода.

— Заживем здесь, Муталиб, — решил Ивицкий, освобождая плечи, натруженные лямками. — Придержи рацию.

Муталиб помог ему снять вещмешок с провизией, металлическую коробку рации, затем, чуть пригнувшись (он был намного выше Ивицкого), подставил спину, и Саша сволок с него вторую коробку, начиненную питанием к рации, вещмешок, набитый автоматными дисками, гранатами и запасным комплектом сухих анодных батарей.

Только сейчас, освободившись от груза, они почувствовали, как он тяжел. Саша сбросил ушанку, пригладил ладонью взмокшие, соломенного отлива мягкие волосы, а гибкий Муталиб, расставив руки, повертел — вправо-влево — торсом, разминая занемевшие от усталости мышцы.

Здесь было сухо. У входа на закаменевшую серую глину ветер намел снежок, и из-под тонкого, почти прозрачного слоя его пробивались рыжие стебельки прошлогодней травы, невесть как прижившейся на этом скупом и немилом грунте.

Они проверили автоматы, достали банку тушенки, сухари, брикет пшена, и Муталиб ушел с котелком. Вскоре он вернулся, правда, без воды, но с большим ящиком от снарядов.

— Воды нет. Близко нет. Наверное, далеко есть.

— Может, и к лучшему. Не будем костер разводить, всухомятку пожуем, — сказал Саша, вспарывая тесаком банку.

— Огонь нужен, — покачал головой Муталиб и выставил посиневшие, озябшие пальцы. — Руки беречь надо… От тепла они послушные.

— Дым, понимаешь. Вот чего боюсь.

— Какой дым? Сухое, смотри. — Постучал Муталиб по ящику, на котором сидел. — И сквозняки тут, тяга…

Небольшой костер из тонко отслоенных щепок, как-то хитро уложенных Муталибом, действительно горел бездымно, пламя было бледным, почти прозрачным. Замерев, смежив веки, сидел узколицый, темноскулый Муталиб, протянув к огню ладони. В углях, сдвинутых им в сторону, грелась в банке тушенка. Саша задумчиво грыз сухарь. Потом будто очнулся:

— Ну давай, Муталиб, чего ее жарить!

Ели они ножами, выковыривая волокнистое розовое мясо.

— Дрянь мясо, — сказал Муталиб. — У нас в Дагестане такое не едят.

— Возможно, но сейчас вкусно. Все относительно, Муталиб.

— Правильно говоришь, — согласился Муталиб. Он почти всегда и во всем соглашался с Сашей.

— Да, кипяточком запить не мешало бы, — вытирая нож о вещмешок, с сожалением сказал Саша.

— Чаю бы, — улыбнулся Муталиб. В мясе ему попалась горошина перца, он долго перекатывал ее во рту и наконец разжевал, а заглянув в банку, вытащил двумя пальцами прилипший к стенке лавровый листик и, аккуратно держа за черенок, стал смаковать, обсасывать…

Покурив, они разлеглись у края площадки, ногами внутрь пещеры. Далеко внизу расстилалась тоскливая мокрая долина с невысокими рыжими холмами, с редкими белыми проплешинами снега на них: изломанно змеились тропинки и изъезженные, полузалитые водой грунтовки. Нигде ни души.

— Тишина и пустота, — подмигнул Саша. — Но мы не поверим, а, Муталиб?

— Правильно говоришь. Не верим, — качнул головой Муталиб.

— Поэтому мы делаем вот что. — И Саша вытащил из-за пазухи карту, из вещмешка бинокль, подогнал окуляры.

Метр за метром ощупывал он взглядом приблизившееся поле, лощину, рощицы и холмы за ней.

— Речушки и ручейки, — бормотал Саша, не отрывая бинокля от глаз. — Как говорит артиллерийское начальство, текут они в широтном и меридиальном направлениях… Ну вот… Кое-что есть. Глянь-ка, Муталиб: за той дорогой, — он вытянул палец, — холм, а рядом сломанный телеграфный столб, видишь, на проводах почти висит. Возьми чуть правее от него. — Саша подал Муталибу бинокль. — Что видишь?

— Два ряда траншей. Проволока. Пулеметная площадка. Дзот.

— Правильно, Муталиб. Зафиксируем. — С карандашом Саша потянулся к карте.

До исхода дня они обнаружили и засекли еще несколько целей. Далеко за полем в лощине у деревянного мостка через речушку, под купно росшими старыми вербами Муталиб углядел восемь самоходок или танков, до самых гусениц накрытых брезентом, стояли они в ряд. Возле них дымила полевая кухня.


Еще от автора Григорий Соломонович Глазов
Ночной пасьянс

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Я не свидетель

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Шефский концерт

Опубликовано в журнале «Юность» № 2 (141), 1967Рисунки Г. Калиновского.


На международном аукционе

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Есть такой фронт

Более полувека самоотверженно, с достоинством и честью выполняют свой ответственный и почетный долг перед советским народом верные стражи государственной безопасности — доблестные чекисты.В жестокой борьбе с открытыми и тайными врагами нашего государства — шпионами, диверсантами и другими агентами империалистических разведок — чекисты всегда проявляли беспредельную преданность Коммунистической партии, Советской Родине, отличались беспримерной отвагой и мужеством. За это они снискали почет и уважение советского народа.Одну из славных страниц в историю ВЧК-КГБ вписали львовские чекисты.


Невиновных нет

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Тамбов. Хроника плена. Воспоминания

До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.


Маленький курьер

Нада Крайгер — известная югославская писательница, автор многих книг, издававшихся в Югославии.Во время второй мировой войны — активный участник антифашистского Сопротивления. С начала войны и до 1944 года — член подпольной антифашистской организации в Любляне, а с 194.4 года — офицер связи между Главным штабом словенских партизан и советским командованием.В настоящее время живет и работает в Любляне.Нада Крайгер неоднократна по приглашению Союза писателей СССР посещала Советский Союз.


Великая Отечественная война глазами ребенка

Излагается судьба одной семьи в тяжёлые военные годы. Автору хотелось рассказать потомкам, как и чем люди жили в это время, во что верили, о чем мечтали, на что надеялись.Адресуется широкому кругу читателей.Болкунов Анатолий Васильевич — старший преподаватель медицинской подготовки Кубанского Государственного Университета кафедры гражданской обороны, капитан медицинской службы.


С отцами вместе

Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.


Из боя в бой

Эта книга посвящена дважды Герою Советского Союза Маршалу Советского Союза К. К. Рокоссовскому.В центре внимания писателя — отдельные эпизоды из истории Великой Отечественной войны, в которых наиболее ярко проявились полководческий талант Рокоссовского, его мужество, человеческое обаяние, принципиальность и настойчивость коммуниста.


Катынь. Post mortem

Роман известного польского писателя и сценариста Анджея Мулярчика, ставший основой киношедевра великого польского режиссера Анджея Вайды. Простым, почти документальным языком автор рассказывает о страшной катастрофе в небольшом селе под Смоленском, в которой погибли тысячи польских офицеров. Трагичность и актуальность темы заставляет задуматься не только о неумолимости хода мировой истории, но и о прощении ради блага своих детей, которым предстоит жить дальше. Это книга о вере, боли и никогда не умирающей надежде.


Кепка с большим козырьком

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Метели, декабрь

Роман И. Мележа «Метели, декабрь» — третья часть цикла «Полесская хроника». Первые два романа «Люди на болоте» и «Дыхание грозы» были удостоены Ленинской премии. Публикуемый роман остался незавершенным, но сохранились черновые наброски, отдельные главы, которые также вошли в данную книгу. В основе содержания романа — великая эпопея коллективизации. Автор сосредоточивает внимание на воссоздании мыслей, настроений, психологических состояний участников этих важнейших событий.



Водоворот

Роман «Водоворот» — вершина творчества известного украинского писателя Григория Тютюнника (1920—1961). В 1963 г. роман был удостоен Государственной премии Украинской ССР им. Т. Г. Шевченко. У героев романа, действие которого разворачивается в селе на Полтавщине накануне и в первые месяцы Великой Отечественной войны — разные корни, прошлое и характеры, разные духовный опыт и принципы, вынесенные ими из беспощадного водоворота революции, гражданской войны, коллективизации и раскулачивания. Поэтому по-разному складываются и их поиски своей лоции в новом водовороте жизни, который неотвратимо ускоряется приближением фронта, а затем оккупацией…