Расплата с демоном - [3]

— Вот сюда, пожалуйста, мистер Филдинг.

Пол взял кресло и, устроившись напротив врача, стал изучать лицо пожилого мужчины.

— Скажите, в семье вашей жены случайно не было эпилептиков?

— Нет, насколько знаю. Нет, точно не было.

— А какие-нибудь припадки у нее случались?

— Конечно, нет. К чему вы клоните?

— Я подозреваю, что эти раны, эти укусы, она наносит себе сама.

— Вы сошли с ума? — вскочил Пол. — Хотите сказать, моя Клер сама кусает себя до крови? Что, в живот?

Доктор встал и повернулся к нему.

— Успокойтесь, мистер Филдинг. Взглянем на это так… Скажите, отметины ваша работа?

— Конечно, нет!

— Отлично. Был ли с вами кто-то еще, когда появились эти укусы?

— Нет, никого, но…

— Похоже, остается одно-единственное объяснение, не так ли?

Доктор обошел стол и подвел Пола к двери. — Я нанес мазь на синяки и ушибы и дал ей слабое успокоительное. — Вот, возьмите визитку. Я записал на ней координаты очень хорошего психиатра.

— В смысле? Вы что, думаете, у моей жены непорядок с головой?

— Психиатрия не мой профиль, но вам не повредило бы показать ее этому человеку.

Пол кивнул и, как в тумане, вернулся к жене.

Поездка домой была тихой. После успокоительных Клер сидела в кресле, вполуха слушая шелест дворников и шорох шин по мокрой дороге. Пол включил фары, чтобы разогнать густеющие сумерки, и попытался хоть немного привести мысли в порядок. Приходилось признать: объяснение доктора единственно разумное. Неужто Клер и правда сошла с ума? Пол внутренне поежился. Пусть она и не самая уравновешенная жена в окрестностях, но ее пылкое увлечение гороскопами, спиритическими сеансами и групповой психотерапией всегда было не более чем легким чудачеством, а не саморазрушительным безумием. Пол невольно содрогнулся, попытавшись представить, как его Клер вгрызается в собственное тело, и поспешно изгнал эту мысль из разума. Пожалуй, психиатр — наилучший выход. Сеансы терапии даже могут стать для Клер новой забавой, вытеснив те уроки колдовства, с которыми она последнее время носится. Уж они-то ей точно не на пользу. Остаток пути домой Пол провел, обдумывая, как предложить ей обратиться за врачебной помощью.

Дома Клер тут же переоделась в красную китайскую пижаму. Высокий воротник, длинные рукава и брюки помогли спрятать следы укусов. Не пожалев алкоголя, Пол смешал себе и ей по грогу, поставил в проигрыватель Шопена, и довольный тем, как спокойно она выглядит, начал:

— Милая, доктор думает….

Он так и не сказал Клер, о чем думал доктор, потому что в этот миг ее глаза чуть не вылезли из орбит. Челюсть отвисла, из напрягшегося горла вырвался долгий пронзительный вопль. Пол невольно отпрыгнул. На ее бедре стремительно расплывалось неровное пятно красного цвета, более темного, чем у надетого на ней шелка. Непослушными руками он сорвал с нее пижаму и вскрикнул. Из ее ноги, будто пытался вырваться кусок кожи. Вскоре он отодрался, словно откушенный невидимыми челюстями, и исчез, оставив по себе глубокую полосу окровавленного мяса.

Потусторонний стон Клер угас, она повалилась на бок. Пол сбегал к аптечке в ванной и вернулся с антисептиком и бинтами. Пытаясь унять дрожь в руках, он очистил и перевязал рану. Клер снова пришла в себя и, обняв его за шею, прижала к себе со всей силой.

— Клер, — прошептал он, — слушай. А эта женщина, твоя учительница, ну, которая говорит, что она ведьма… Она сможет тебе помочь?

Клер отстранилась, чтобы видеть его лицо. В ее измученных глазах блеснула надежда.

— Ты об Аурелии Корд? Даже не знаю… возможно… да, возможно, у нее получится. Давай к ней съездим.

Стараясь думать лишь о простых насущных движениях, Пол сорвал с кровати шерстяное одеяло и укутал в него Клер. На виду осталось только лицо. Затем поднял ее на руки и, как младенца, понес к двери. По пути он прихватил с журнального столика зеленую книгу.

Клер слабым голоском подсказывала дорогу, и через четверть часа они уже были у Аурелии Корд. Жила она в маленьком гостевом домике позади большого, с виду пустующего особняка. С Клер на руках Пол пнул в дверь и стал ждать. По нему и его ноше хлестал дождь. Только он занес ногу для очередного удара, как дверь отворилась.

При виде женщины на пороге Пол утратил дар речи. Ее лицо с точеными скулами обрамлял водопад сверкающей меди, тяжелыми волнами ниспадавшей на грудь. Огромные зеленые глаза, словно светились изнутри, во взгляде сквозила несказанная грусть.

— Боже, это Клер! — сказала она, заметив ношу Пола. — Вы ее муж?

Пол кивнул.

— Входите.

В маленькой гостиной буйствовали оранжевые, красные и пурпурные тона. Единственной мебелью в привычном смысле слова были модный диван-кровать и плетеное кресло. Подушки всех форм и размеров усеивали пол.

— Положите ее вон туда. — Женщина аристократичным пальцем показала на диван.

Ровно по центру дивана, будто тыква, свился клубком огромный рыжий котище. При виде Пола его золотые глаза вспыхнули.

— Придется тебе, Борис, куда-нибудь перебраться, — тихо сказала женщина.

Кот нарочито медленно встал, потянулся и, зажмурившись, зевнул во весь рот, после чего, с таким видом, будто сам решил убраться, тяжело спрыгнул с дивана и вальяжно удалился в другую комнату.