Расплата - [20]

Михаил поудобнее расположился на кошме и отхлебнул из пиалы. Гок-чай приятно охлаждал разгоряченное тело. Несмотря на разницу в положении, он решил держаться с Яценко как равный. В той игре, что он начал, это правильный ход. Нужно показать, что он знает себе цену.

– Ну, так расскажи немного о себе. Прошлый раз ты говорил довольно интересные вещи, – предложил хозяин, вперив в него свой единственный глаз.

– Скажу все как есть, – со спокойной уверенностью начал Михаил. – Может, кое-что вас удивит, но это факты, чистая правда. Проверить нелегко, но можно. Дома, в Москве, у матери, есть все фамильные документы. Если понадобится, то пакистанская или американская, – он проницательно посмотрел на Яценко, – агентура может в этом убедиться. – Сделал паузу и так же серьезно и уверенно продолжал: – Я происхожу из старинной дворянской семьи Юсуповых-Стрешневых. Мог быть очень богат, носить титул князя. Большевики, разорившие Россию, отняли все и у моей семьи. Дед воевал с ними, и его расстреляли. Отца тоже убили.

Михаил собрался с духом и, стараясь, чтобы в голосе не проскользнули нотки фальши, твердо заявил, глядя прямо перед собой:

– Я хочу драться с ними, чтобы их режим ослаб и рухнул. Если не возьмете, мне бы хотелось вернуться домой к матери. Она больна и одинока. Но я готов пожертвовать наши фамильные драгоценности, которые хранятся у матери, на святое дело. Эти старинные украшения много стоят. Неизмеримо больше, чем моя жизнь!

Посидели молча, попивая гок-чай, каждый думал о своем. Видно, сказанное Михаилом произвело впечатление на хозяина дома. Наконец Яценко произнес:

– Ну что ж! Я сразу понял, что ты интересный парень, не из простых. Негоже тебе уподобляться рабочему скоту. Попробую взять тебя в свою группу. – Пожевал губами, досадливо морщась, будто съел что-то неприятное, и добавил: – Но забрать тебя из дома Абдуллы ох как будет непросто! Привыкли они к тебе, да и работник ты отменный. – На секунду умолк и как бы между прочим спросил: – А эти твои фамильные драгоценности каковы? Могут заинтересовать Абдуллу, как считаешь? До денег он не жадный, а вот камушки любит!

– У нас есть ювелирные изделия и бриллианты, которым по справедливости место в музее! – с гордостью, вполне честно заверил его Михаил, потому что так и было.

– Ладно, попробую найти тебе замену. Мы еще поговорим. – Яценко вытер руками бороду, давая понять, что разговор окончен. – Дорогу сам найдешь или дать провожатого?

– Лучше провожатого, так надежнее, – предусмотрительно откликнулся Михаил и поднялся.

Он понял, что лед тронулся.

Перед мысленным взором Михаила всплыли картины того года: напряженная подготовка в группе Яценко; это должно было принести ему освобождение, но не принесло. Как же не повезло ему тогда!

К этому времени они уже сблизились, даже сдружились, если можно так считать, учитывая двойную игру Юсупова и скрытный, волчий нрав непосредственного его начальника. Но все кругом так думали, поскольку видели их почти всегда вместе, когда Мустафа возвращался на базу после очередной вылазки. Михаила он все еще не брал с собой.

– Скажи, Анатолий, когда ты пошлешь меня на дело? Кровь застоялась, и руки чешутся, – полушутя-полусерьезно спросил Михаил, когда они, уютно расположившись на кошме, выпивали, отмечая успешный рейд моджахедов Яценко.

– Когда дело будет помасштабнее. Достойное твоей подготовки, – в том же ключе отвечал ему командир; они давно уже были на «ты», и он относился к Михаилу как к равному. – Пока же все по плечу моджахедам. Берегу я тебя!

Видя, что друг не в силах скрыть разочарование, успокоил, пообещал:

– Не переживай, скоро для тебя найдется работа, и довольно опасная. Война заканчивается нашей победой, русские вот-вот уйдут. – Помолчал и немного приоткрыл замысел: – Они вооружают Наджибуллу до зубов, оставляют ему технику и необходимых специалистов. Так вот, мы задумали хитрую операцию, чтобы поживиться, а если не удастся, – побольше уничтожить. Улавливаешь?

Сердце Михаила учащенно забилось. «Наконец-то, слава Богу! – мелькнула радостная мысль. – Как раз то, что мне нужно». Он сразу понял, в чем суть диверсионной операции, но на всякий случай предположил:

– Напасть, снять охрану и увезти все, что можно?

– Обижаешь, друг. Мы с Абдуллой не такие простаки! – лукаво взглянул на Михаила, азартно блеснув цыганским глазом, Яценко. – Что таким образом добудешь? Мизер! – Сделал паузу и объяснил: – Куда лучше по подложным документам перебазировать тяжелую технику поближе к границе. Но для этого нужно несколько человек, похожих на русских, и хотя бы одного натурального офицера. Доходит?

До Михаила давно уже все дошло, но он старался не выдать охватившего его волнения. Сохраняя бесстрастное выражение лица, поинтересовался:

– И как скоро надо приступить?

– Время не ждет. Необходимые бумаги и образцы печатей у нас уже есть. Думаю, недели три хватит, чтобы подобрать нужных людей, – деловым тоном обрисовал ситуацию Яценко. – Но ты должен начать подготовку немедля. Завтра посвящу тебя в подробности операции.

Михаил уже знал о своем командире все, или почти все. Постоянные контакты и застольные беседы позволили выяснить многое о его характере и прежней жизни. Ему стукнуло уже сорок, и родом он был с Западной Украины.