Распад империи Александра Македонского - [78]

Плутарх отмечает, что Демад прибыл в Македонию в то самое время, когда Антипатр, уже страдая тяжким недугом, не мог вершить дела, которые захватил у него его сын Кассандр. Последний приказал схватить афинских послов и убить их, хотя они имели право личной неприкосновенности. Был убит сын Демей на глазах отца. Демад был забрызган его кровью «с головы до ног», затем убит сам, выслушав перед смертью упреки Кассандра за свое предательство.

Диодор приписывает Антипатру арест и казнь афинских послов, которые в угрожающем тоне требовали вывода македонского гарнизона из Мунихии. Антипатр также обвинил в предательстве Демада. Оно выразилось в том, что после гибели Пердикки, по словам Диодора, в его бумагах нашли письма Демада, относящиеся к весне 321 г: до н.э., в которых он умолял регента вернуться в Европу, чтобы разбить Антипатра. Следуя версии Плутарха, афинский оратор обращался не к Пердикке, а к Антигону незадолго перед смертью Антипатра, то есть весной 319 г. до н э., приглашая стратега Азии завладеть Элладой и Македонией, дела которых, как писал он, издеваясь над Антипатром, болтаются на старой и гнилой нитке. Если первая из этих версий верна, то Антипатр, осведомленный с 321 г. о предательстве Демада, долго скрывал свой гнев и только весной 319 г. до н.э. наступила расправа. Если же принять вторую версию Плутарха, то месть македонского наместника без промедления следовала за разоблачением вероломной инициативы Демада и почти одновременно с возобновлением афинских волнений. Но ни та, ни другая версия не отрицает самого факта драматической и дикой картины казни человека, который раньше проявил себя усердным служителем македонских интересов, а теперь выглядел как мученик и жертва правого дела.

Поскольку миссия Демада не принесла успеха афинянам, они вскоре после смерти Антипатра вновь объединяют свои усилия для борьбы против присутствия македонского гарнизона. Обстановка обострилась следующими обстоятельствами: во-первых, тем, что был сменен начальник этого гарнизона. По инициативе Кассандра, им стал его ставленник Никанор, которому было вменено в обязанность всеми средствами сохранить в Афинах спокойствие. Никанор не только укрепился в Мунихии, но и укрепился в Пирее. В своих действиях он опирался на авторитет Фокиона. Но этот авторитет, вследствие обострения социальной борьбы, стал быстро падать. Фокиона стали обвинять в прислужничестве Македонии, в простой измене. Эта борьба подогревалась соперничеством Кассандра и Полисперхонта в Греции. Фокион и его сторонники предстали перед народным собранием. Они были обвинены в том, что способствовали порабощению родины и «ниспровержению демократии и законов». Обвинение было поддержано Ганонидом, который был усердным патриотом. Как указывает Диодор, многие демократы, которые долгое время стояли в стороне от политической жизни, испытывали горькую злобу, горькое злопамятство по отношению к похитителям свободы. Это были не судьи, а раздраженные враги. Фокион защищался, насколько это было в его силах, и смог привлечь к себе симпатии самых близких из «присутствующих. В конечном счете, потеряв всякую надежду на спасение, он потребовал, чтобы смертный приговор был вынесен ему одному, а его сторонники были оправданы. Некоторые члены собрания пытались его защитить, но смертная казнь была принята единогласно.

Такую же бурную сцену рисует нам и Плутарх, в изложении которого имеется несколько указаний, противоречащих рассказу Диодора. Фокион, отмечает он, с трудом добился, чтобы его выслушали. Он признал себя виновным в различных беззакониях, но добавил, что его соратники не принесли никакого вреда интересам Афин и поэтому должны быть помилованы. Народ воскликнул, что они заслуживают смерти в качестве «друзей» Фокиона и последний решительно отказался от слова. Ганонид зачитал декрет, в силу которого собрание должно было высказаться поднятием рук по вопросу о виновности обвиняемых и, если их признают виновными, проголосовать за немедленную казнь. Декрет был принят единодушно. Кроме Фокиона, приговор распространялся и на четырех его друзей (среди них Пифокл, который был одним из ярых врагов Демосфена). Смертный приговор был вынесен заочно Деметрию Фалерскому, будущему главе афинского правительства, Калимедону и нескольким другим гражданам. Затем смертный приговор был приведен в исполнение. Осужденные выпили цикуту. Соответственно закону об изменниках, трупы казненных были брошены без погребения за пределами Аттики. Это произошло в апреле 318 г. до н.э.

Весь этот процесс Фокиона и трагические результаты его — свидетельство обострения политической борьбы двух основных партийных группировок и победы демократических сил над сторонниками Македонии в Греции. Эта победа не останется вечной и будет в дальнейшем в большей степени зависеть от итогов борьбы и соперничества в этой стране диадохов. Правда, после объединенных выступлений греков в Ламийской войне такого сплоченного антимакедонского движения греческих государств в эпоху диадохов уже не наблюдается. Однако отдельные разрозненные выступления в Греции имели место. Не говоря об Этолии и Афинах, которые вели постоянные войны с диадохами, то один, то другой город Греции выступал против македонских правителей. Наиболее крупными были выступления жителей Мегалоноля и Спарты. Первые, отказавшись повиноваться эдикту Полисперхонта, сумели практически объединить все слои греческого населения и подготовиться к сопротивлению. Они укрепили свой город, призвали к оружию живших в городе рабов и иностранцев.