Распад империи Александра Македонского - [73]

Леоннат, прибывший в 322 г. до н.э. в Македонию с далеко идущими замыслами, усилил свою армию рекрутами. С 22500 пехоты и конницы он проник в Фессалию и двинулся против осаждавших Ламию, число которых уменьшилось из-за ухода этолийнев и других союзников. Чтобы помешать соединению Леонната и Антипатра, Антифил снял осаду с Ламии, поджёг свой лагерь и переправил военные обозы в г. Мелитею; затем он поспешно двинулся навстречу Леоннату. Эллинская армия, насчитывавшая 22 тыс. пехоты и 3500 всадников, была более многочисленна, чем армия Леонната, но ее преимущество было в том, что среди 3500 конницы находилось 2 тыс. хорошо обученных фессалийцев.

Военные действия начались продолжительной схваткой конницы. Фессалийская конница, изменив македонянам, «увлекала всех своей доблестью». Разбитый Леоннат отступил к болотистому месту и там погиб. Его труп солдаты отвезли к обозам. Таким образом, благодаря фессалийской коннице и ее руководителю Менону, греки одержали блестящую победу. Но этот успех был не окончательным, так как македонская фаланга, уклонившись от битвы на равнине и заняв соседние возвышенности, укрепилась на них. С этих пор фессалийская конница, как отмечает Диодор, перестала быть полезной. Греческая армия захватила свои трофеи, подобрала своих убитых и покинула поле.

На другой день произошло объединение двух армий. Антипатр был доволен. Его потенциальный противник Леоннат погиб, а его солдаты соединились, создав внушительную и угрожающую силу. Но в открытое наступление он не пошел. Превосходство греков в коннице заставляло его опасаться нового сражения на равнине, поэтому он оставил окрестности недавнего сражения, спускаясь по крутым дорогам холмов. Антифил воздержался от преследования отступающих, расположился лагерем в Фессалии и ограничился наблюдением за продвижением неприятеля. Греки только что одержали прекрасный тактический успех, но он был лишен стратегической ценности, ибо силы неприятеля избежали полного разгрома и могли возродиться с прибытием новых подкреплений из Азии. Блестящие надежды, которые сулили первые операции Леосфена, не осуществились. Хотя военные действия еще продолжались, но шансы на победу были уже на македонской стороне: греки не могли надеяться на увеличение своей армии, тогда как Кратер вел в Европу значительные силы. Вскоре и Эгейское море было полностью очищено от афинских триер. После своей победы при Абидосе македонский флотоводец Клит продолжил свой путь к Греции. Афины реорганизовали свой флот, и последнее сражение разыгралось в водах Аморгоса (на западе от Коса) в июне 322 г. до н.э., сражение, погубившее афинян и сделавшее их противников хозяевами Эгейского моря.

После сражения у Аморгоса ничто больше не препятствовало массовому наплыву македонских подкреплений в Европу. Важное подкрепление составляли войска Кратера. Прибыв в Фессалию, он, если верить Диодору, добровольно уступил командование Антипатру. Оба собирались разбить лагерь на берегах Пенея. Их объединенные силы насчитывали (включая и остатки войск Лсонната) 50 тыс. человек.

Греки разбили свои лагерь недалеко от Краннона, напротив своих противников. Армия Антифила едва насчитывала 25 тыс. пехоты и 3500 конницы. Греки решили не вступать в бой, пока не придут еще отсутствующие союзники. Но Антипатр, имея намерение раньше использовать свой большой численный перевес, собирался вынудить противника принять сражение, устраивая каждый день вылазки своих солдат. Перестав ждать подкреплений, греки приготовились к битве. Они поставили конницу перед своей пехотой, при помощи которой рассчитывали победить.

Битва началась 5 сентября 322 г. до н.э., когда конница ринулась в бой и исход сражения клонился в пользу фессалийцев. Но в это время Антипатр двинул свою фалангу, которая нанесла тяжелый урон греческой пехоте. Последняя, «сгибаясь под ударами и числом своих врагов», заняла соседние возвышенности. На этой новой позиции армия Антифила могла легко защищаться. Впрочем, к ней скоро присоединилась и фессалийская конница. Македоняне выиграли это сражение, не достигнув решительных результатов. П. Клоше полагает, что если бы к грекам пришли их союзные войска, они могли продолжить борьбу со значительными шансами на успех.

Потерпев внушительное поражение на суше в Фессалии при Кранноне и на море при Аморгосе, афиняне вынуждены были в сентябре — октябре 322 г до н. э. просить мира. Инициаторами мирных переговоров были Фокион и Демад, различные по характеру, образу мыслей и действий. Плутарх рисует 80-летнего Фокиона строгим и милосердным, осторожным и мужественным, справедливым и бесстрашным, искусным оратором и опытным полководцем, 45 лет занимавшим должность стратега. Что касается Демада, то он предстает человеком, лишенным всякой щепетильности, корыстолюбивым и алчным, много лет угодничавшим перед македонянами и Антипатром. В то же время он обладал острым умом, здраво понимал потребности времени, с чрезвычайной легкостью приспосабливался к различным ситуациям, обладал выдающимися ораторскими способностями. Антипатр, как сообщают, говорил, что у него в Афинах два друга — Фокион и Демад: первого он никак не убедит принять от него подарок, а второму сколько не дарит — все мало. Фокион как высшим достоинством гордился бедностью, в которой прожил всю жизнь, хотя бывал стратегом и дружил с царями, а Демад рисовался своим богатством, не останавливаясь при этом даже перед нарушением закона.