Распад империи Александра Македонского - [10]

В бесконечных вооруженных столкновениях между диадохами можно все же различить три основные ведущие тенденции: первая — просуществовавшая с 323 по 316 г. до н.э. - характеризуется стремлением сохранить монархию Александра для его потомков. Удержать империю под личной властью отдельных диадохов — таково содержание второй тенденции, которая действовала в период с 316 по 301 г. до н.э. Третья тенденция приходится на период с 301 по 280 г. до н.э. Она выражала стремление диадохов расчленить империю на ее составные части, укрепиться в них, оформить управляемые ими территории в более или менее устойчивые государства. Эти тенденции выражали, в конечном итоге, не столько волю отдельных диадохов, сколько экономические и политические устремления социальных групп греко-македонского и, в некоторой степени, восточного общества.

Люди, которые выдвинулись на службе у македонского царя, для которых эта служба была средством и источником обогащения, ревностно защищали его интересы. Эти люди выступали выразителями первой тенденции. Среди них прежде всего следует назвать наиболее последовательных и ревностных защитников этой идеи: Пердикку и Эвмена, а также Алкету и, до определенного времени, Полисперхонта. Выразителями второй тенденции явились выходцы из богатых македонских семей, например, Антигон и Деметрий. Они, в сущности, в восточных походах непосредственного участия не принимали, но тем не менее претендовали на большую долю из богатого наследства. Для этой социальной группы характерно негативное отношение к центральной правительственной власти. Они были не прочь сохранить империю, но только под своей властью. Идеи же защиты прав отпрысков царствующего дома они чурались. К третьей группе принадлежали выходцы из мелких и средних слоев македонского господствующего класса. Для них было важно сохранить хотя бы то, что они имели. Они выражали также интересы местной рабовладельческой знати, разбавленной греко-македонскими смешениями. Это были люди дальновидные, раньше других понявшие, что легче сохранить часть, чем целое.

В течение четырех десятилетий борьба этих тенденций шла, конечно, не прямолинейно и гладко. Тенденции эти нередко переплетались. Так, в период господства первой тенденции — борьбы за сохранение единства империи — проявлялись и сепаратистские устремления диадохов: Птолемея в Египте, Пифона — в верхних сатрапиях. Известно, что последний — сатрап Мидии — был послан регентом подавить антимакедонское восстание в Бактриане. Но он не собирался выполнять полученные приказания, а задумал, как указывает Диодор, перейти на сторону восставших греков, объединить силы, которыми они располагали, и действовать «в свою пользу», чтобы установить свою власть в Верхней Азии и основать для себя на Востоке независимое царство .Но такого рода устремления в период господства первой тенденции не были определяющими. Остается фактом, что для каждого этапа одна из вышеуказанных тенденций преобладала над другими, была ведущей и определяла основное содержание борьбы. Так, первая тенденция, характеризуемая намерением сохранить империю Александра для его потомков, в 316 г. до н.э. исчерпала себя вместе с гибелью Эвмена, до конца защищавшего идею этой тенденции.

Родоначальником первой тенденции был, безусловно, Пердикка — сын Оронта, представитель знатной фамилии области Орестиды. Это был давний приверженец Александра. В юности их дружба не афишировалась. Он был руководителем таксиса еще до восточных походов и заслужил уважение Филиппа. В этом качестве участвовал во всех основных битвах Александра с персами. С 330 г. до н.э. — царский телохранитель. Командование более крупным войсковым соединением он получил в Средней Азии и Индии.

В источниках заметно умолчание лишь о деятельности Пердикки с зимы 325/24 г. до н.э. до весны того же года, т.е. от осады города маллов до празднеств в Сузах. Там упоминается на его месте Леоннат. Это умолчание трудно объяснимо, поскольку ни один источник не говорит о возможных разладах между Александром и Пердиккой. Можно с известной долей вероятности предположить, что краткое отсутствие последнего на поле боя было вызвано болезнью. Царь всегда испытывал к нему полное доверие, о чем говорит гот факт, что после смерти Гефестиона он стал ближайшим его другом, командиром первой гииархии этеров, а как таковой получил в Вавилоне высшую власть в государстве.

Пердикка был опытен, смел и отважен, не раз подвергался опасностям, был тяжело ранен. Элиан в «Пестрых рассказах», отмечая его смелость, приводит эпизод о том, как он вошел в пещеру, служившую логовом львице, и унес оттуда ее детей. Этот поступок вызвал всеобщее восхищение, заговорили об абсолютном бесстрашии и мужестве Пердикки, скрытного и холодного по характеру. Он был несколько прямолинеен и примитивен в рассуждениях, более жесток, чем другие диадохи, лишен каких-либо моральных предрассудков, высокомерен, за что его не любили многие. Видимо, не особенно любил его и Александр, хотя ценил за верность, за исполнительность, за безусловное повиновение. Может быть, именно эти качества и учитывал умирающий Александр, вручив ему перстень с царской печатью.