Раскрытие тайны - [36]
В поисках ответа на этот вопрос Холодков заинтересовался одним письмом, найденным в рабочем столе Добина при ревизии цеха. Письмо было от неизвестной гражданки Алпатьевой. Она сообщала, что связала пять тысяч сеток, а деньги ей перевели только за три тысячи. Алпатьева допускала, что произошла ошибка при подсчете и просила перевести ей остальные деньги. Холодков вспомнил при этом многие наряды рабочих, в которых упоминались те же сетки.
— Сколько вы сеток плетете в день? — приехав как-то в цех, спросил Холодков пожилого усатого клеевщика.
Тот высоко поднял брови, недоуменно посмотрел на следователя:
— Каких сеток?
— Как каких? — в свою очередь удивился Холодков. — Сеток для резиновых мячей. Они записаны в ваших нарядах.
— А наряды у нас выписываются только в конце месяца, мы их и не видим.
— Значит, никаких сеток вы никогда не плели?
— И никто не плел, спросите любого…
Холодков поговорил и с другими рабочими — ответ был тот же. Вывод напрашивался сам: что-то запутывали в себе эти сетки. А что именно?
Положив в карман письмо Алпатьевой, Холодков поехал по адресу, указанному на конверте. Его приветливо встретила совсем пожилая женщина, назвавшаяся Александрой Степановной.
— Так вы надомница, Александра Степановна? — присаживаясь у стола, спросил Холодков.
— Надомница, правильно. А Добина я знаю полтора года, только редко бывает у меня этот обходительный человек. Приехал, помню, первый раз и спросил, возьмусь ли я вязать сетки для детских резиновых мячей. Работа нетрудная, а оплата — восемь копеек за штуку. Кто же откажется? И соседки мои, старушки, тоже взялись…
— Так сетки для детских резиновых мячей?
— Точно, для них. Деньги, скажу вам, высылали аккуратно, только один раз там какая-то ошибка вышла, да это не в счет, — продолжала Алпатьева, но Холодков дальше уже не слушал ее. Он старался понять, какой смысл во всей этой операции, к чему она затеяна и что дает. Закончив разговор со старушкой, Холодков снова поехал в цех, снова принялся за старые наряды. Еще раз удостоверился — наряды заполнялись администрацией, а рабочие в глаза их не видели. Правда, на обсчеты никто не жаловался, выплачивали столько, сколько каждый заработал, иногда даже с лихвой.
Холодков стал о чем-то догадываться и снова пошел к тому же пожилому усатому клеевщику, с которым начинал разговор о сетках.
— Гаврила Петрович, сколько пар сапог вы сделали в прошлом месяце? — спросил он.
— Сто пар ровно…
— И деньги сполна получили за сто пар?
— Сполна — 350 рублей…
— Хорошо. Теперь посмотрите, что у вас записано в наряде, — и Холодков протянул клеевщику его наряд.
Тот часто замигал глазами:
— Брехня, настоящая брехня, никаких сеток я не плел, — еще не разобравшись, в чем дело, запротестовал он. Но Холодков успокоил его, и они оба стали тянуть за главную нитку этого хитро запутанного клубка.
В наряде было указано, что Елизаров изготовил за месяц пятьдесят пар сапог и тысячу девятьсот сеток для резиновых мячей. Клеевщик и получил сполна за свой труд — триста пятьдесят рублей. А куда девались вторые пятьдесят пар, Елизаров теперь больше не спрашивал. Он знал, что их рыночная стоимость — пять тысяч рублей, цена же одной сетки в магазине — тридцать копеек. Подсчитав, что получилось от этой комбинации с сетками, клеевщик в сердцах плюнул, выругался так, что даже соседи оглянулись, и задергал разборной алюминиевой колодкой, натягивая на нее резину.
— На эти сапоги, товарищ следователь, через всё это самое глазам теперь смотреть не хочется, — уже спокойно, но от души сказал он Холодкову, когда тот покидал цех.
А Холодкова в этот день ожидало еще одно любопытное открытие. Едва он вернулся к себе в кабинет, как в дверь постучали. Вошел неуклюжий застенчивый парень с выбивавшейся из-под кепки прядью белесых волос. Подошел он к столу, сдернул кепку и переступил с ноги на ногу.
— Что скажете? — взглянув на неожиданного посетителя, спросил следователь и углубился в бумаги.
— Так насчет этих самых резиновых сапог…
— Каких сапог? — Холодков поднял голову и теперь уже с любопытством посмотрел на парня.
— Да тех же, резиновых. Сказывали, вы в этом деле помочь можете. Нам зарплату получить надо.
— Какую зарплату? Идите к начальству своему и получайте.
— Так оно, начальство, теперь сидит — как же получать?
Холодков недоумевал, но претензии парня вскоре стали понятными.
— Выходит, вы работали только в ночную смену и зарплату вам выплачивал сам начальник цеха, правильно? В отделе кадров промкомбината вы даже не бывали и не знаете, где он находится? Никаких документов не сдавали?
Парень был доволен. Следователь правильно его понял. А Холодков в эту минуту совсем забыл о своем посетителе, он живо представлял себе «подпольную» ночную смену, придуманную Добиным, и прикидывал, сколько же еще десятков, а может быть, и сотен тысяч рублей получили жулики с рынка.
— Когда же деньги можно будет получить? — не дождавшись ответа, уже более настойчиво спросил парень.
— Деньги? — Холодков засмеялся. Ему нисколько не жаль было этого чудаковатого увальня, искавшего, по-видимому, длинного рубля. — Деньги получают там, где работают, а вы работали у Добина, с него и требуйте…
Валентин Владимиров живет тихой семейной жизнью в небольшом городке. Но однажды семья Владимировых попадает в аварию. Жена и сын погибают, Валентин остается жив. Вскоре виновника аварии – сына известного бизнесмена – находят задушенным, а Владимиров исчезает из города. Через 12 лет из жизни таинственным образом начинают уходить те, кто был связан с ДТП. Поговаривают, что в городе завелась нечистая сила – привидение со светящимся глазами безжалостно расправляется со своими жертвами. За расследование берется честный инспектор Петров, но удастся ли ему распутать это дело?..
Если вы снимаете дачу в Турции, то, конечно, не ждете ничего, кроме моря, солнца и отдыха. И даже вообразить не можете, что столкнетесь с убийством. А турецкий сыщик, занятый рутинными делами в Измире, не предполагает, что очередное преступление коснется его собственной семьи и вынудит его общаться с иностранными туристами.Москвичка Лана, приехав с сестрой и ее сыном к Эгейскому морю, думает только о любви и ждет приезда своего возлюбленного, однако гибель знакомой нарушает безмятежное течение их отпуска.
Если весь мир – театр, то балетный театр – это целый мир, со своими интригами и проблемами, трагедиями и страстями, героями и злодеями, красавицами и чудовищами. Далекая от балета Лиза, живущая в Турции, попадает в этот мир совершенно случайно – и не предполагает, что там ей предстоит принять участие в расследовании загадочного убийства и встретиться с любовью… или это вовсе не любовь, а лишь видимость, как всё в иллюзорном мире театра?Этот роман не только о расследовании убийства – он о музыке и о балете, о турецком городе Измире и живущих в нем наших соотечественниках, о людях, преданных театру и готовых ради искусства на все… даже на преступление.
В номере:Денис Овсянник. Душа в душуИгорь Вереснев. Спасая ЭрикаОксана Романова. МощиТатьяна Романова. Санкторий.
Каждый думает, что где-то его жизнь могла бы сложиться удачнее. Такова человеческая натура! Все мы считаем, что достойны лучшего. А какова реальность? Всегда ли наши мечты соответствуют действительности? Не стоит винить свою Родину во всех бедах, свалившихся на вашу голову. В конечном счете, ваша судьба находится исключительно в ваших руках. В этом остросюжетном детективе перед читателем открывается противоречивая Америка, такая соблазнительная и жестокая. Практичные американцы не только говорят на другом языке, но они и думают по-другому! Как приспособиться к новой жизни, не наляпав ошибок? Да и нужно ли? Данный детектив входит в серию «Злополучные приключения», в которых остросюжетная линия тесно переплетена с записками путешественника и отменно приправлена искромётным юмором автора.
Загадка сопровождает карты Таро не одну сотню лет. А теперь представьте колоду, сделанную из настоящего золота, с рисунками, нанесенными на пластины серебром. Эти двадцать две карты смело можно назвать бесценными. Стоит ли удивляться, что того, кто владеет ими, преследует многовековое проклятие…