Расколотая радуга - [8]

— Ах… — она вздохнула. Куда девался ее легкомысленный шарм. Перед Майклом снова была та женщина, нежная, добрая, которая утешала Джема. — Бедный мальчик. Я так мало сделала для него. Чертовски мало. Но это было не в моих силах. — Она отвернулась и добавила:

— Я заблуждалась, когда думала, что привыкну ко всем этим страшным вещам.

Пораженный ее красотой, Майкл был теперь вдвойне поражен ее способностью сострадать, — годы войны научили его ценить нежность. И Майкл с глубоким вздохом ответил:

— Быть бесчувственным куда легче. И важно не только сострадать человеку, испытывающему боль, но и помнить об уникальности и ценности его личности.

Она осторожно взглянула на Майкла:

— Вы это понимаете, правда? Военные обычно считают, что лучше не думать о подобных вещах. — Она помолчала и сказала уже более веселым тоном: — Мы почти пришли. Видите вон тот дом на углу? В Брюсселе плата за жилье невысокая, поэтому мы сняли дом с чудесным садом, где дети могут играть, и даже экипаж, уже совсем за смехотворную плату.

Окруженный стеной дом был большой и красивый. Майкл распахнул перед Кэтрин калитку и кивнул слугам, которые следовали за ними. Глаза у Брэдли, молодого ординарца, стали величиной с блюдце, когда он увидел Кэтрин. Но Майкл хорошо его понимал и не мог упрекнуть.

Кэтрин, словно ничего не заметив, закончила свой рассказ о доме, после чего отправила слуг во двор, где были конюшни. И снова на месте нежной, легко ранимой Кэтрин появилась уверенная в себе жена офицера, миссис Мельбурн.

Когда они вошли в дом, навстречу им с лестницы сбежали трое детей и две собаки. И звонкий голос произнес:

— Мама, мы сделали уроки, так что, пожалуйста, разреши нам поиграть в саду.

Пока дети и длинная, с низкой посадкой собака вертелись вокруг Кэтрин, вторая собака, пятнистая, неопределенной породы, облаяла Майкла.

Кэтрин произнесла со смехом:

— Замолчи, пожалуйста, Клэнси, а то мистер Кеньон уйдет на другую квартиру.

Кэтрин еще больше выросла в глазах Майкла, когда заставила умолкнуть не только детей, но и собак.

Обняв рослую девочку лет десяти, Кэтрин обратилась к Майклу:

— Это Эми, моя дочь. Эми, позволь представить тебе майора, лорда Майкла Кеньона. Он будет жить у нас.

Майкл галантно поклонился:

— Мисс Мельбурн.

Девочка грациозно сделала книксен. У нее были такие же удивительные аквамариновые глаза и такие же темные волосы, как у матери.

— Рада вас видеть, майор Кеньон.

— А это мисс Молли Моубри и мистер Джеймс Моубри, — произнесла Кэтрин, указав на рыжеволосых, с живыми, подвижными лицами девочку и мальчика.

Молли было лет восемь-девять, а Джеймсу года на два меньше. Оба отличались безупречными манерами, как и Эми.

— Вы лорд? — спросила Молли, сделав реверанс.

— Это так принято меня называть, — ответил Майкл. — Мой отец — герцог, но я не стану настоящим лордом, потому что у меня есть старший брат.

— О! — Молли пыталась осмыслить эту информацию. — Капитан Уилдинг учит нас рисовать. А вы что умеете? Эми взяла ее под руку и прошептала:

— Не задавай таких вопросов.

Молли заморгала своими огромными карими глазами.

— Это невежливо?

Майкл улыбнулся.

— Боюсь, никаких особых талантов у меня нет.

— Нет? — разочарованно произнесла девочка.

Что бы такое придумать, соображал Майкл. Вряд ли девочку заинтересует добыча угля или стратегия вложения капитала.

— Ну, я умею предсказывать бурю, но научить этому кого-нибудь вряд ли смогу.

Молли просияла:

— А вы попробуйте!

Кэтрин вмешалась:

— Майору нужно устроиться на новом месте. А вы отправляйтесь в сад и возьмите с собой Клэнси и Луи Ленивого.

Майкл не переставал удивляться тому, как слушаются Кэтрин дети и собаки.

— Луи Ленивый?

— Это длинная собака, которая только и делает, что спит, будто в летаргической спячке. Больше она ни на что не способна, — раздался голос с верхних ступенек.

Майкл поднял голову и увидел, как спускается с лестницы рыжая женщина, стройная и очень хорошенькая.

— Я — Энн Моубри, — произнесла она с улыбкой. После того как Кэтрин их представила друг другу, очи немного побеседовали, и Энн призналась: — Я снова в интересном положении, и меня все время клонит в сон, так что вы уж меня извините.

Майкла позабавила ее откровенность. Она была обаятельна и дружелюбна, но, к счастью, не могла свести Майкла с ума, как Кэтрин.

Энн ушла, а Кэтрин стала подниматься по лестнице.

— Ваша комната здесь, Майкл.

Она привела его в залитую солнцем комнату, окнами на улицу.

— Мы знали, что эту комнату со дня на день займут, и постелили свежее белье. Комната Кеннета — через холл.

Она повернулась к нему и теперь, в лучах солнца, казалась настоящей богиней, излучающей тепло и способной осчастливить мир. Майкл невольно вспомнил Клер.

Кэтрин стояла возле кровати, и у Майкла мелькнула сумасшедшая мысль схватить ее, бросить на постель и без конца целовать эти нежные губы, ласкать ее прекрасное тело, забыться в ее объятиях…

Их взгляды на миг встретились. Кэтрин видела, что Майкл без ума от нее, и хотя знала, какое производит впечатление на мужчин, смутилась, опустила глаза и принялась сосредоточенно стягивать перчатки.

— Если вам что-нибудь понадобится, скажите мне или Энн, или Розмари, старшей горничной.