Раскол. Прелюдия Катаклизма - [18]
Он сказал правду – Тралл выбрал Дуротар, потому что тот дал его народу возможность искупить вину за причиненное ими зло, и потому что жизнь здесь сделала их крепче и сильнее. Но он вовсе не ожидал, что пересохнут реки, и что вся древесина, которой и так было мало, пойдет на военные нужды. Война была необходима, но она же сильно навредила им.
«Нет», – подумал Тралл, потягивая пиво из кружки. Укрощение единственного непослушного кодо волновало его сейчас в последнюю очередь.
Гаррош с наслаждением вдыхал ночной воздух. Даже после захода солнца он был сухим и теплым, совершенно непохожим на холодный, влажный воздух Нордскола. Но теперь дом Гарроша был здесь, а не в Борейской тундре, и не в Награнде на Дреноре. Сухая, негостеприимная земля, названная в честь Дуротана, отца Тралла, и город, названный в честь Оргрима Молота Рока. Несколько секунд орк размышлял об этом, и его ноздри раздулись от досады. Единственное, что назвали в его честь, так это узенькую полоску берега, на которой постоянно ошивались лжепризраки.
Гаррош остановился под черепом и броней Маннорота и почувствовал, как напряжение потихоньку покидает его. Он испытывал чувство гордости, глядя на достижение своего отца. Гаррош был рад тому, что теперь мог не стыдиться своего происхождения, но ему хотелось пройти свой собственный путь, а не оставаться в тени свершений своего родителя. Кровавый Вой, теперь принадлежавший ему, висел за спиной. Орк потянулся за ним, и коричневые пальцы Гарроша сомкнулись на древке оружия, сразившего величайшего врага его народа.
– Твой отец оказался тем, кто был нужен Орде в ее темный час, – произнес сиплый, глубокий женский голос за его спиной. Гаррош повернулся и увидел пожилую тауренку. Он присмотрелся. У нее была темная шерсть, и в свете звезд Гаррош мог различить лишь их отблеск в ее пристальном взгляде и четыре полосы белой краски на ее морде. Когда его глаза привыкли к темноте, орк заметил, что на ней были шаманские церемониальные одеяния.
– Спасибо тебе, эмм?.. – Гаррош дал ей возможность представиться. Она улыбнулась.
– Я – Мудрая старица Магата из племени Зловещий Тотем, – произнесла его собеседница.
Зловещий Тотем. Это название он уже слышал.
– Любопытно. Ты говоришь о том, что нужно Орде, но твое тауренское племя – единственное, которое отказалось в нее вступить.
Она мягко и на удивление мелодично рассмеялась.
– Зловещий Тотем принимает решения, какие захочет и когда захочет. Быть может, мы не присоединились к Орде, потому что пока у нас не было на то веской причины.
Гаррош принял это за оскорбление.
– Что? Это – не веская причина? – Он ткнул толстым коричневым пальцем в череп и броню властителя преисподней. – Наша война против Пылающего Легиона была недостаточно веской причиной? И наступления армии Песни Войны было недостаточно, чтобы угодить великому Зловещему Тотему?
Тауренка спокойно смотрела на орка, ни капли не рассерженная его тирадой.
– Нет, – мягко произнесла она. – Ничто из этого мне не в угоду. Но рассказы о твоих подвигах в Нордсколе… Что ж, воистину, то деяния настоящего героя. Зловещий Тотем наблюдает. И ждет. Мы знаем, что такое сила, и хитрость, и честь. Быть может ты, Гаррош Адский Крик, как и твой отец, именно тот, кто нужен Орде в ее темный час. И когда Орда сама, наконец, это поймет, думаю, ты сможешь рассчитывать на поддержку Зловещего Тотема.
Гаррош не до конца понимал, на что намекает Магата, но одно было ясно: ей понравились услышанные в зале слова. А это могло значить, что она одобряла его стремление разрешить вопрос силой. Что ж, неплохо. Возможно, хоть кто-то здесь начнет наконец действовать.
– Благодарю тебя, Мудрая старица. Я ценю то, что ты сказала, и, надеюсь, что вскоре буду достоин большего, нежели просто слова поддержки.
Гаррош уже лихорадочно обдумывал способы обойти миролюбивого Тралла и брюзгливого старика Кэрна и дать Орде то, в чем она нуждалась. Сложность заключалась в том, чтобы не выйти за границы дозволенного.
Пришла пора забыть про осторожность. Пришла пора действовать решительно. Они все поймут, когда увидят результаты его действий.
Несмотря на то что празднование затянулось допоздна и Кэрну, как почетному гостю, пришлось досидеть до конца, он и его свита встали и собрались еще до восхода солнца. Таурену не терпелось вернуться домой. Бойцы, посланные им на Нордскол в то время, когда Тралл призвал всех к оружию, были воистину яростными воинами и хорошо проявили себя. Но даже эти ветераны устали от кровопролития и необходимости ежедневно и еженощно терпеть лишения. Когда-то таурены были кочевым народом, но теперь они нашли себе дом в Мулгоре и очень им дорожили. Наконец, сегодня они двинулись в последний поход на пути к своим покатым холмам, гордым скалам и оставшимся там близким.
Они пошли пешком, чтобы еще какое-то время побыть в компании друг друга. Дорога была им не в тягость. Когда рассвет еще только занимался, и воины Орды либо отсыпались после пирушки, либо расплачивались за нее головной болью, таурены уже вышли из Дуротара и направлялись к Северным степям. Кэрн отправил Перита Штормовое Копыто вперед отряда, чтобы предупредить Бейна об их приближении. Перит был одним из немногих разведчиков и посланников, которых называли скороходами. Они подчинялись только Кэрну, и вождь доверял им самые важные сведения и донесения. Даже Тралл не знал всего, чем делился Кэрн со скороходами. Но это задание было не таким уж важным. От него не зависели ничьи жизни. Тем не менее глаза Перита радостно заблестели, когда он получил приказ, и таурен в стремительном темпе зашагал прочь.
