Расцветающая мечта любви - [10]

– Только посмотрите на него! – рассмеялся Кларк, схватив Дэка за талию, когда тот пробегал мимо. – Даже не знаю, готов ли я признать, что это мой внук.

Все дружно расхохотались, Кларк подбросил расшалившегося внука в воздух и стал сильно раскачивать его, так что малыш завизжал от удовольствия. Вскоре он поставил его на землю, и Дэк протянул кулачок, чтобы постучать по протезу Кларка.

– Тук-тук! – воскликнул он. – Тук-тук!

– Если когда-нибудь малыш ударит его по другой ноге, папе будет некого винить, кроме самого себя, – заявил Клэр. – Игра может закончиться плачевно.

Но Кларк, чтобы позабавить Дэка, решил не останавливаться.

– Кто стучится в дверь мою? – спросил он, сделав вид, что расстроился, и Дэк опять взвизгнул и вырвался из объятий дедушки.

Когда семья Дэвис встречалась на воскресных обедах, девочек было намного меньше, чем мальчиков. Две старшие дочери Нандри оставались с женщинами или приглядывали за малышами, а Белинде и Эмми Джо приходилось самостоятельно искать себе развлечения. В основном они играли в те же игры, что и мальчики, но иногда, если они становились слишком буйными, девочки придумывали новые забавы.

Они привыкли проводить время вместе, ведь они жили на одном дворе. Разница в возрасте составляла около года, и это никогда им не мешало, так же, как различия в характере.

Белинда была мягкой и серьезной девочкой, а Эмми Джо – беспечной и смешливой. Она не боялась рисковать или бросать вызов, мучила мать своей беспечностью и старалась превзойти отца в умении устраивать розыгрыши. Кейт мечтала о том дне, когда девчонка-сорванец превратится в юную леди, но ее отец, Клэр, был в восторге от заразительного смеха и шумного нрава дочери.

Несмотря на различия в характере, девочки прекрасно ладили друг с другом. Нельзя сказать, что Эмми Джо предводительствовала в дружбе с Белиндой, хотя именно она придумывала проделки за них обеих. Белинда была главной в другом: она умела брать на себя ответственность, заботилась о других, любила ходить в церковь. Девочка часто повторяла замечания или моральные уроки, которые слышала от священника или родителей. Если Эмми Джо пребывала в подходящем настроении, она прислушивалась к увещеваниям, но если настроение менялось, она тут же обвиняла Белинду, что та «командует».

Но если они иногда и ссорились, то быстро мирились. Эмми Джо не хватало терпения, но она не была злопамятной и быстро забывала, из-за чего сыр-бор разгорелся. Более того, она вообще забывала, что была какая-то ссора.

Обычно именно Эмми Джо предлагала оставить мальчиков и искать собственные развлечения. Не то чтобы ей не нравились мальчишеские игры – она была такой проказливой, что получала удовольствие от чего угодно, – но она любила верховодить, а мальчики иногда упорно отказывали ей в этом.

И потому после нескольких раундов игры в пятнашки, а также в «краснокожих» Эмми Джо предложила Белинде оставить мальчиков, чтобы они играли в свои «глупые» игры, а они в то время будут плести венки из одуванчиков. Белинда с радостью согласилась. Ей не терпелось поделиться с кем-то хорошей новостью, и Эмми Джо была идеальным кандидатом.

Белинда пока не хотела говорить об этом мальчикам. А вдруг они рассмеются и начнут ее дразнить? – А знаешь что? – начала Белинда, когда они обе сели в тени клена, положив на колени груды одуванчиков. – Люк будет брать меня с собой.

– Куда? – спросила Эмми Джо, немного уязвленная тем, что ей не предложили участвовать в новом приключении.

– Никуда, – ответила Белинда, огорченная недогадливостью подруги.

– Так как же он возьмет тебя с собой? – возразила Эмми Джо, откидывая рыжеватые кудряшки.

– Глупо, – недовольно ответила Белинда. – Я имела в виду, что он будет брать меня с собой на визиты к больным. Он разрешит мне смотреть.

На лице Эмми Джо отразился ужас, а не восхищение.

– Зачем? – изумленно спросила она.

– Чтобы я училась, – объявила Белинда. Разговор проходил совсем не так, как она надеялась.

– Чему? – Оперировать, вправлять вывихи и...

– Фе-е... – перебила ее Эмми Джо, высунув язык.

Белинда закусила губу. Ей хотелось назвать Эмми Джо ребенком, а затем встать и уйти. Ну их, эти венки из одуванчиков! Но вместо этого она стала считать про себя до десяти, как учил ее отец.

– Ты правда этого хочешь? – спросила Эмми Джо.

– Конечно, – ответила Белинда, упрямо выставив подбородок.

– А я нет, – Эмми Джо с уверенным видом покачала головой. – Ненавижу кровь, раны и все такое. Я бы не смогла этим заниматься.

– Ну, кто-то же должен это делать, – начала Белинда, но Эмми Джо быстро ее перебила:

– Вот пусть Люк и делает. Он же врач. А тебе зачем? Ему платят за то, что он лечит людей, так с какой стати...

Но Белинда больше не могла этого вынести. Она закрыла уши ладонями, чтобы не слышать Эмми Джо. Потом она дернула одну золотистую косу и глубоко вздохнула. Эмми Джо ничего не понимает. Белинда пожалела, что рассказала ей свой драгоценный секрет. Больше она не скажет ни слова, – во всяком случае, пока не найдет того, кто обрадуется, услышав о том, какая чудесная возможность ей предоставилась.