Расчет только наличными, или страсть по наследству - [23]

Шикарное, вытянутое, блестящее серебром двухместное авто с открытым верхом плавно притормозило рядом.

– Вам куда? – любезно спросил неприлично блондинистый плейбой в темных очках.

Тонька оторопела.

«Наверное, зрением страдает, сердешный. Точно, близорукость, как пить дать. Мне ж под полтинник. Прикид у меня скромный, небесные черты тоже под большим вопросом. Ладно, может, он рассчитывает, что я заплатить могу много? Сейчас проверим».

Александрова склонилась к низкому авто и внятно, по слогам, а дикция у нее была отменная, отчеканила:

– Коньково, сто.

«Не повезет он меня, ни за какие коврижки не повезет».

Услышав в ответ вальяжное «присаживайтесь», Тонька осторожно примостилась на сиденье и подозрительно уставилась на плейбоя.

Тот закатил глаза вверх и томно спросил:

– Проблем со здоровьем нет?

– В смысле?

Александрова вцепилась в ручку на дверце автомобиля. Она паниковала.

«Влипла, вот так влипла. Дура набитая, и старая притом. Куда ты села, дубина стоеросовая! Чего у него в башке, хрен его знает! Маньяк, садист, шизофреник? Сейчас завезет куда-нибудь и того… воспользуется, или убьет, не дай бог! Вот есть же такие идиотки на свете!!! Надо вырываться из этой западни!»

– Я говорю, не надует вам? Я могу верх опустить, и тогда дуть не будет, – миролюбиво пояснил блондин.

«Ах ты, боже ж мой, это он сквозняк имел в виду, а я-то чуть дуба не дала от страха».

– Да нет, спасибо, все отлично, – ответила Тонька, ничуть не расслабляясь.

«Знаем, видали, читали про ужасы всякие. Может, все-таки выпорхнуть, элегантно так, пока не поздно?

Пока она размышляла на эту тему, автомобиль рванул вперед, и вопрос решился сам собой.

Тонька судорожно сжала сумочку на коленях.

«Почему я всего боюсь: и лифтов, и метро, и самолетов, и подземных переходов? Интересно, этот страх врожденный или благоприобретенный?»

– Вы с работы домой? – вежливо поинтересовался блондин.

– Ага.

«Краткость – сестра таланта. Главное, не расплываться мыслью…» – утешала себя Тонька.

Плейбой вздохнул и нажал на газ.

«Может, лучше с ним поддерживать беседу? А то такими темпами мы доедем до другого пункта назначения».

– Да, я еду домой, – осторожно и мягко произнесла мнительная Александрова.

– Погоды нынче стоят замечательные.

– Да-да, тепло.

«Главное, не спорить, не раздражать».

– А у вас есть мечта?

– Ага, да, то есть, конечно, есть, – с некоторой излишней горячностью и поспешностью реагировала Тонька.

– Интересно, какая?

«Вот пристал, паразит. Или это светская беседа такая? Ладно, мечта так мечта».

– Ой, у меня много мечт, то есть не знаю, как выразиться правильно, в общем, желаний заветных много.

– Например, – не отставал маньяк.

«Неугомонный. Да что мне, жалко, что ли? Получите».

– Ну, например, когда пробка на дороге, хорошо бы взлететь и таким образом избежать ее.

«Пусть думает, что я дура набитая. С такими тупыми оппонентами, как я, все нормальные люди, а также маньяки, расслабляются и внимание их рассеивается», – торжествовала Тонька.

Дальнейшие события повергли впечатлительную Тоньку в транс.

– Давайте попробуем, – улыбнулся блондин, и шикарное авто строго вертикально взмыло в небо.

– Красота, дух захватывает, вам нравится? – заботливо осведомился «маньяк».

Антонине происходящее ни капельки не нравилось.

«Мало того, что маньяк, так еще и золотая рыбка, вернее рыбак. Оказывается, наши идиотские желания сбываются. И сбываются буквально. Господи, смилуйся надо мной, грешницей! Мама, мамочка родная, хочу на землю!»

Тонька зажмурила глаза и приготовилась к худшему.

Блондин взглянул на грешницу и совершенно верно оценил обстановку.

– Не тушуйтесь, мадемуазель, вы опять на земле.

– А…

Александрова продышалась и выпалила:

– Я уже приехала, остановите, пожалуйста.

– На здоровье. – Он резко затормозил, и Тонька вывалилась на тротуар, абсолютно без сил.

Она протянула ему заранее приготовленную сторублевую купюру.

Блондин купюру не взял. Даже огорчился:

– Оставьте, не стоит, Тоня. Вы лучше подругу свою предупредите, чтобы поиски свои сворачивала. И о Григории не волнуйтесь. Он сам о себе позаботится, и другие помогут.

Чувствительная страдалица разом лишилась дара речи.

В голове ее клубились разнообразные по форме и содержанию вопросы, но открыть рот она была не в состоянии.

Тонька застыла на обочине, глядя вслед необыкновенной машине, нисколько не сомневаясь, что последняя сию секунду взлетит. И она почти не ошиблась…

Авто меняло свой цвет и контур, постепенно растворяясь в воздухе.

Тонька перекрестилась и села прямо на асфальт.

– Маш, Маш, – лепетала она в телефон, – я у нашего ларька, сижу на земле, забери меня отсюда, у меня новостей тьма! Я тебя прошу, приходи быстрей, потому что так надо, поверь… Да, нас, телепатов-экстрасенсов, теперь уже вдвое больше. Не, я не горжусь, я боюсь. Угадала, ага. Жду.

Тонька закрыла глаза.

«Вот обидно-то. Наверное, в первый и в последний раз предложили исполнить желание исключительно для меня, персонально, а я растерялась и полную чушь понесла. Н-да, могла бы про здоровье вспомнить, про карьеру, наконец. Нет, куда там, летать ей охота. Вот и полетала».

Она задумалась.

Неожиданно материализовалась Машка и резко дернула подругу за плечо.