Рапсодия - [54]

Да ладно… Он — самый яркий лучик в моей жизни.

И я очень рада быть его другом, но сегодня вечером, когда он так смотрит меня, я хочу большего.

— Останься на ночь, — шепчу я.

Дес приоткрывает рот, и клянусь — клянусь — я вижу, как его губы изгибаются в «да».

Затем Дес моргает несколько раз, и… момент рассеивается.

Высвобождая мою руку, он прочищает горло.

— Ангелочек, это не целесообразно.

— Я взрослая.

Торговец отстраняется от меня как физически, так и эмоционально; я знаю, что не должна гнаться за ним, когда он такой, но всё равно хочу. В течение нескольких секунд Дес был моим. И я полностью уверена, что не бредила.

— Тебе шестнадцать, — произносит он.

— Именно. Палата коммонеров считает меня взрослой, не понимаю, почему ты нет.

— Ты носишь трусики с днями недели, — говорит Дес. — Это значит, что ты слишком юна, чтобы я… остался.

— Откуда ты знаешь, что я ношу такие трусики? — я подозрительно спрашиваю.

— Мне нужно идти. — Он потирает виски и встаёт передо мной во весь свой впечатляющий рост.

Я пытаюсь встать следом.

— Пожалуйста, не уходи.

Это уже звучит как заезженная пластинка. Я слишком на него давлю, и он сбегает. Самое пугающее то, что чем больше он увеличивает между нами расстояние, тем отчаянней я стремлюсь сблизиться, и чем больше пытаюсь, тем дальше отталкиваю его. Я теряю лучшего друга, и мы оба знаем это.

Дес опускает руки.

— Калли, если я останусь, то сдамся. Если уйду, то нет.

Тогда просто сдайся.

Но он не станет и не будет. Так как, несмотря на все заверения, Торговец — человек чести в отношении меня. Это, как раз-таки, и есть корень наших проблем. Он, возможно, лучший человек, которого я знаю.

Наши дни

Ох, чёрт.

Из огня да в полымя. Лишь об этом я могу думать, пока мы летим над островом Каталины. Мы приземляемся перед ошеломляющим домом Деса, и я, без единого слова, высвобождаюсь из его рук, чувствуя оценивающий меня взгляд спиной.

Коварный придурок безусловно думает о том, как лучше ко мне подобраться.

Ему придется поломать голову над этим. Даже я не совсем уверена, как сейчас ко мне подобраться, потому что ни черта не понимаю, что чувствую. Раздражение, определённо. Мой поводок стал намного короче. Злость — и неверие — в то, что Торговец действительно заставил меня переехать к нему на обозримое будущее. Учитывая, как медленно он заставляет гасить долги, я могла бы жить под его крышей всю оставшуюся жизнь. Я игнорирую искры волнения, возникающие на фоне этой мысли; сердце, по-видимому, без понятия, что такое здравый смысл.

Под всем этим, крылось облегчение. От того, что мне не пришлось уступать своему эго и оставаться в доме, где было небезопасно, и что не нужно было, сглотнув гордость, умолять этого мужчину, позволить мне остаться с ним, хотя только ушла.

— Я не сожалею, знаешь, — произносит Дес позади меня и его голос проникает в каждый уголок двора.

Не обращая внимания на него, я направляюсь к каменным ступенькам роскошного дома.

— Завтрак и кофе, — заявляю я. — Без них, я не умею быть вежливой.

Я чувствую руку на спине, когда он материализуется рядом.

— Тогда дадим леди то, что она хочет. У меня для тебя есть кое-что…

***

Кафе, мать его, «У Дугласа». Так вот на что он ранее намекал.

— Ведь прошли… годы, — говорю я, осматривая знакомое кафе. Будто ничего не изменилось, от полированных деревянных столиков до обрамленных фотографий гавани и стеклянной витрины, наполненной выпечкой. Когда Дес привел меня в комнату с порталом, я не горела желанием вновь путешествовать по лей-линиям. Но стоило ему сойти с линии на остров Мэн, мое мнение изменилось.

Снаружи небо стало тёмным. Возможно, в Южной Каролине сейчас день, но Британские острова уже окутывает вечер. Дес откидывается на спинку стула, лениво помешивая кофе. Что-то похожее на ностальгию сдавливает мне горло. Торговец, всякий раз, как заскучает сидеть в общежитии, приводил меня сюда. Он следовал взглядом за моим по каждому месту в кафе.

— Ты скучала по нему? — спрашивает он.

— Не так сильно, как по компании, — признаюсь я.

На его лице, на мгновение появляется маска боли.

— Почему ты ушёл, Дес? — шепчу я. В какой-то момент нам придется расставить все точки над «i», раз уже живём под одной крышей.

Его лицо помрачнело.

— Поговорим об этом в другой раз.

Я почти стону от разочарования.

— Это было так давно, разве это имеет значение?

Я такая хреновая лгунья. Конечно, имеет. Десмонд Флинн как рана, которая никогда не затянется.

— Имеет, — он озвучивает мои мысли.

Красивый, раздражающий мужчина. Он видит во мне загнанное в угол животное. Не лучшая позиция для сверхъестественного существа, особенно перед королём фейри. Я всё это понимаю, но не могу не коснуться данного вопроса. И настаиваю.

— Расскажи.

Он трёт глаза, сердито выдыхая.　

— Не в моем характере рассказывать. Ничего из этого не в моем грёбаном характере. Я объясню это, когда придёт время.

И на этом все надежды стремительно рушатся.　

— Дес, прошло семь лет. Сколько ещё тебе нужно ждать подходящего времени?

Атмосфера над нашим маленьким столиком накаляется.　

— Ты хоть осознаёшь значимость ожидания? — Я вздрагиваю от его колких слов. Дес упирается предплечьями в стол, белый локон выскальзывает из кожаного ремешка, которым он затянул волосы на затылке.　 — Семь лет, Калли, и сколько из них ты провела в одиночестве? — Его голос пропитан эмоциями.