Рано или поздно - [22]
Анджелина смотрела на него во все глаза.
И в голове у нее мелькнула мысль: не в такой ли гонке погиб его брат? Не был ли он сорвиголовой?
И неужели он винит ее за случившееся в «Розе и короне», несмотря на то что так галантно выступил в ее защиту? Только потому, что ей нечего было там делать без компаньонки?
И он определенно винит ее за случай с быком, потому что она попала на тот луг, опаздывая на встречу.
Анджелина бы наверняка взорвалась гневом, услышав эту скрытую критику, если бы ее бранили Трешем или Фердинанд. Или мисс Пратт.
Но на этот раз она прикусила язык, чтобы подумать (редчайший случай!), медленно поигрывая веером.
Она в самом деле могла погибнуть, если бы на нужном месте не оказалось дерева или она упала бы вниз головой. Или если бы бык вернулся. И тот привлекательный рыжеволосый джентльмен в общем пивном зале гостиницы мог причинить ей немалый вред, если бы за нее никто не заступился, хотя Анджелина не думала, что подвергалась серьезной опасности. Или если бы тот джентльмен отказался принести свои извинения, из лорда Хейворда во дворе сделали бы отбивную — хотя и этого она не думала. Но даже если бы ему просто поставили под глазом синяк, часть вины в любом случае ложилась бы на нее. Ей не следовало находиться там, где она находилась.
Должно быть, лорду Хейворду она кажется беспечной, неженственной, легкомысленной болтушкой. Да еще и плохо воспитанным сорванцом. Прав ли он? Мисс Пратт, безусловно, целиком и полностью согласилась бы с ним.
Но даже если он прав, разве это все, что можно про нее сказать? Конечно же, нет. Существует еще какая-то часть ее, которая… ну, которая и является ею. Все то, что слишком скомкано, или сбивает с толку, или… ну… просто слишком трудно для понимания, чтобы выразить это словами.
Анджелина сомневалась, что сама-то все это понимает. Иногда ей казалось, что она совсем себя не знает. Но одно она знала точно — она не просто бездумная болтливая девчонка-сорванец.
И еще, конечно, ее внешность. Ну как она может соперничать с такими, как Марта Хэмлин? Никак. Она может только оставаться самой собой.
Ой, мамочки, ну не может она думать обо всем этом сейчас! Веер свистел в воздухе, как настоящий ураган.
— Вы меня не одобряете, — произнесла она.
Вероятно, это еще очень мягко сказано. Кроме того, осознание этого повергало ее в глубочайшее уныние, ведь она по уши в него влюблена! И тут возникла внезапная мысль, появилась просто ниоткуда — воспоминание о том, как он выглядел тогда в Гайд-парке.
— Сегодня утром я забрызгала вас в парке грязью, да? Я хотела проехаться галопом, потому что несколько недель ничего не делала, только ходила по магазинам, и во мне скопились океаны энергии! И я ужасно нервничала, когда думала о встрече с королевой, боялась, что наступлю на шлейф платья. Я даже сейчас холодею при этой мысли, хотя, к счастью, ничего подобного не случилось. Я поехала в парк, чтобы встретить там Трешема, а он, бессовестный, уехал куда-то в другое место. Мне очень повезло, что там был Фердинанд, иначе мне пришлось бы сразу возвращаться домой, и Марш бы понял, что на самом деле Трешем и не собирался со мной встречаться. Он бы посмотрел на меня укоризненно, и мне бы показалось, что во мне всего три дюйма роста. Я вас забрызгала, да?
— Это пустяки, — ответил Эдвард, что, разумеется, было всего лишь вежливым уклончивым способом сказать «да». — Когда грязь высыхает, ее легко счистить с одежды. И надеюсь, что я не проявил дурных манер и не создал впечатления, что не одобряю вас, леди Анджелина. Я не посмел бы давать какую-то оценку леди.
Она обмахнула веером лицо и уныло улыбнулась.
— Если бы вы не чувствовали неодобрения, — сказала она, — вы бы прямо так и сказали, а не ходили бы вокруг да около и не говорили «я не посмел бы давать оценку леди». Но я заставлю вас поменять мнение обо мне. Моя бойкая и неистовая юность закончилась, сегодня я стала леди — элегантной, утонченной, воспитанной, спокойной и что там еще полагается. Я буду безупречной леди до конца весны — нет, до конца жизни. Начиная с сегодняшнего вечера. Точнее, с этой минуты сегодняшнего вечера.
Эдвард взглянул на нее, и уголки его губ вдруг едва заметно поползли вверх, а в глазах зажглись искорки веселья, а рядом со ртом, на правой щеке, появилась небольшая ямочка. Это была совершенно сокрушительная улыбка — или почти улыбка. Если бы Анджелина уже не сидела, у нее бы подогнулись коленки.
— Ну, — поспешно добавила она, — наверное, мне не следует давать опрометчивых обещаний. Я буду почти безупречной, и вам придется признать, что поначалу вы заблуждались на мой счет.
— Надеюсь, леди Анджелина, — сказал он, — мне никогда не придется заблуждаться на ваш счет, да и вообще как-то вас оценивать.
— Фу, до чего неспортивно! — воскликнула она. — Это значит, что вам совершенно все равно!
Улыбка почти исчезла.
В ее словах прозвучал намек на интимность, а с какой стати ему желать с ней какой бы то ни было интимности? Она похожа на каланчу, она опрометчиво вышла одна в тот пивной зал, сегодня утром забрызгала его грязью, потому что скакала галопом по Роттен-роу, да еще и улюлюкала в придачу, вот только что она устроила целое представление во время танца и рассказала ему историю про быка и свое собственное дурацкое поведение. И похожа на смуглую каланчу. Или это она уже отметила? И если можно добавить ко всему прочему что-нибудь еще, он, безусловно, достаточно состоятелен, и у него прекрасное общественное положение — Боже милостивый, ну он же граф! — поэтому он гроша ломаного не даст за то, что она немыслимо богатая дочь герцога.
Кем могла стать немая красавица Эмили, леди Марлоу, для своего тщеславного мужа? Драгоценной безделушкой, украшающей его роскошную гостиную, – и безмолвной слушательницей его болтовни Но – кем была она для лорда Эшли Кендрика, что стал ее любовью еще в детстве и навсегда остался смыслом жизни?Очаровательной юной женщиной, к которой он испытывает непреодолимую жгучую страсть.Однако Эмили принадлежит другому мужчине, и Эшли, увы, остается надеяться лишь на чудо...
Молодая и отчаянно независимая Мэри Монингтон всеми силами души презирала лондонских светских львов, и прежде всего скандально известного повесу лорда Эдмонда Уэйта. Он же считал Мэри «синим чулком», унылой, недостойной внимания дамой…Но случайная встреча в бурную грозовую ночь стала для них искрой, запалившей костер подлинной страсти. Страсти, которой не способны противостоять ни циничный, озлобленный мужчина, ни гордая, рассудительная женщина. Ибо нет и не будет в мире силы, способной погасить пламя любви.
Леди Анна Марлоу, нежная и добрая девушка, решила никогда не выходить замуж. Но когда ей сделал предложение блистательный герцог Гарндонский, она не смогла отказать ему.
Юная Сара, леди Иллингсуорт, стояла перед трудным выбором: либо выйти замуж за сына жестокого опекуна, либо – оказаться в тюрьме по ложному обвинению. Загнанная в угол, она совершает отчаянный шаг: выбирает себе новое имя и становится любовницей скандально знаменитого повесы, герцога Трешема.…Говорят, что женщина, которой нечего терять, не способна полюбить. Но могла ли Сара, познавшая в жарких объятиях Трешема всю силу подлинной, жгучей страсти, не отдать любимому свое сердце, не ответить на его пламенную мольбу о взаимности?..
Кит Батаер, виконт Равенсберг, мог трижды быть аристократом, но джентльменом его не смог бы назвать никто! Особенно семья, уже отчаявшаяся найти этому бунтарю невесту! Осталась последняя надежда — ЕДИНСТВЕННАЯ девушка, согласившаяся связать свою жизнь с Китом. Пожалуй, эта своенравная и на редкость красивая особа, презирающая мужчин, сумеет покорить виконта, а возможно, заставит его и влюбиться ДО БЕЗУМИЯ...
Легкомысленные дамы высшего лондонского общества в восторге — вернулся в свет неотразимый Вулфрик Бедвин, герцог Бьюкасл, блистательный повеса и известный соблазнитель! Но надеждам изысканных леди не суждено сбыться… Все свое мужское обаяние Вулфрик обрушивает на неприступную гордячку Кристину Деррик — единственную, кому претят его смелые ухаживания! Герцог вновь и вновь идет в атаку — и встречает жестокий отпор. Задето его мужское самолюбие! Что же ему предпринять?
Ненависть и ужас испытала очаровательная южанка Уинтер Степлтон, узнав, что мачеха попросту собирается продать ее в жены богатому финансисту. Выход был только один – отчаянный побег далеко на Запад, с бродячими музыкантами. Но здесь беглянку уже поджидает судьба – в лице бывшего техасского рейнджера Бреда Коула. Вознаграждение за поимку Уинтер и возвращение ее в «лоно семьи» спасет разоренное ранчо Коула, но может ли думать о деньгах мужчина, встретивший внезапно женщину своей мечты?..
Джоли Маккиббен всегда полагала, что замужество без любви равносильно смерти. Но, когда ей самой пришлось выбирать между жизнью с нелюбимым и вечностью, девушка выбрала жизнь.
Юная итальянка Катриона Сильвано всю жизнь мечтала о том, как будет выступать перед самой изысканной европейской публикой. И она не променяла бы свою мечту ни на что, если бы в ее жизнь не ворвался словно вихрь Питер Карлэйл, обаятельный англичанин, аристократ до мозга костей. Талантливая певица встает перед выбором: что предпочесть – страсть или исполнение мечты…
Спасая от виселицы бандита Джейка Бэннера, Кэтрин Логан всего лишь хотела подарить ему еще один шанс, а подарила… свое сердце.
Сэр Николаc Боваллет — потомок знатного рода и знаменитый пират. Однажды, в жестоком бою, он захватывает испанский галеон, и среди пассажиров корабля оказывается прекрасная сеньора. Бовалле и Доминика испытывают друг к другу одновременно вражду и непреодолимую страсть. Но любовь побеждает...
Она — Констанция Морлакс, самая богатая наследница Англии. Блестящая красавица с лучистыми глазами, она оказывается втянутой в жестокую «игру» короля Генриха I за власть. Ей приходится вернуться в Уэльс, где она становится жертвой преступника, сбежавшего из заключения, вломившегося в ее спальню и покорившего ее своими любовными прикосновениями.Он — загорелый белокурый Адонис, чье опасное прошлое заставляет его скитаться по стране. Он избегает сетей врага — только чтобы найти женщину, чьи поцелуи жгут его душу.
Красавец Фердинанд Дадли, истинный поклонник байронического образа жизни, считался – и не без оснований! – недоступной мечтой изысканных красавиц высшего света, среди которых он безуспешно искал ту единственную, что сумеет противопоставить его гордости – свою гордость и его страсти – свою страсть. Мог ли Фердинанд поверить, что обретет мечту своей жизни, встретив скромную Виолу Торнхилл, которая потребовала от него не денег и власти, но – НАСТОЯЩЕЙ, БЕСПРЕДЕЛЬНОЙ ЛЮБВИ?..