Ранние цивилизации Ближнего Востока - [101]
Превратить эту относительную хронологию в абсолютную совсем непросто. Э. Мейер, предпринявший первую осторожную попытку сделать это, датировал начало Тинитского периода 3200 г. до н. э. По различным причинам в настоящее время ученые стремятся сдвинуть эту дату как минимум на два столетия вперед. Таким образом, первые фараоны стали править в Египте около 3000 г. до н. э. или даже, по мнению некоторых исследователей, примерно в 2850 г. до н. э. С другой стороны, некоторые ученые предположили, что этот промежуток времени недостаточно продолжителен для того, чтобы соотнести его с известными фактами, в частности с тем, что гробницы царей I династии были разрушены еще в конце правления последнего представителя II династии. Таким образом, хронология Тинитского периода до конца неясна.
Менес и проблема личности первого фараона
Не намного больше мы знаем и об основателе I династии, а значит, и всего Египетского государства. И в «Египетской истории» Манефона, и в Туринском папирусе, и в Абидосском царском списке присутствует одно и то же имя – Менес. Однако в нашем распоряжении нет ни одного источника, относящегося к изучаемому нами периоду, на котором было бы написано это или подобное ему имя. Вплоть до недавнего времени исследователи, основываясь на сценах, изображенных на палетке Нармера, считали, будто именно этот правитель впервые надел двойную корону и создал единое государство. Однако в таком случае получается, что у этого человека были два имени, первое из которых, Нармер, встречается в источниках, датирующихся временем его правления, а второе, Менес, – в царских списках, составленных как минимум через 1700 лет после его смерти. Этот факт объясняли по-разному. Одни утверждали, что, как и у каждого фараона, у первого царя было несколько имен, два из которых мы встречаем в источниках. Следовательно, Нармер и Менес – это один и тот же человек. Другие считали, что Нармер был предшественником Менеса, которого, соответственно, следует отождествить с царем Аха. Третьи заявляли, что Нармер и Менес – один и тот же царь, который, захватив север, принял еще одно имя – Аха.
Все эти предположения были отвергнуты после того, как исследователи узнали, что царь Скорпион также носил двойную корону Верхнего и Нижнего Египта. Значит ли это, что он и был Менесом? Такое предположение может заставить нас увеличить число представителей I династии до девяти, хотя в сочинении Манефона упоминаются только восемь царей, а значит, оно не упрощает, а, наоборот, значительно осложняет ситуацию.
К этой проблеме можно подойти и с другой стороны. И Геродот, и Манефон писали о том, что первый царь основал столицу страны – Мемфис. Некоторые ученые предположили, что именно этот эпизод изображен на навершии булавы царя Скорпиона, а значит, его можно отождествить с Менесом. С другой стороны, противники данной гипотезы отмечали, что древнейший комплекс сооружений в самом Мемфисе, некрополь Саккары, появился в правление Аха, и, следовательно, Менесом был именно он.
Единственное, что понятно в связи с этой проблемой, – это отсутствие у нее однозначного решения. Если принять во внимание все имеющиеся в нашем распоряжении свидетельства, то отождествление Нармера и Менеса кажется наилучшим выходом из ситуации, но другие варианты также нельзя полностью отмести.
Мы не знаем, кто был первым правителем объединенного Египта и где находилась его резиденция. Манефон называет две первые династии Тинитскими. Понимать это можно двояко: с одной стороны, оба правящих семейства могли происходить из Тиниса, с другой – этот город мог быть их столицей. Царские гробницы были найдены на территории огромного некрополя Абидоса, но У. Б. Эмери обнаружил в Саккаре, неподалеку от Мемфиса, группу превосходных гробниц, также относящихся к изучаемому нами периоду, причем первым владельцем одной из них стал Аха. Древние египтяне хоронили своих правителей рядом с их резиденциями. Следовательно, возникает дилемма. Если царскими были гробницы, найденные возле Абидоса, то столица страны должна была находиться неподалеку. Но кому тогда принадлежали огромные гробницы в Саккаре? Возможно, там были похоронены высокопоставленные чиновники, но в этом случае нам придется признать, что их провожали в последний путь с большими почестями, чем самих царей.
Если царские гробницы действительно располагались в Саккаре, тогда столицей Египта был Мемфис. Мы знаем, что тогда этот город по какой-то причине играл крайне важную роль, так как в Саккаре и Хелуане были обнаружены очень богатые захоронения. Однако тогда вопрос о том, как царские гробницы оказались в Абидосе, остается без ответа. Существует предположение, что, так как царь правил и Верхним и Нижним Египтом, ему нужна была гробница в обеих частях страны. Получается, что одна из них была кенотафом, символическим погребением. Определить, в какой из них действительно лежало тело фараона, было бы легко, если бы и саккарские и абидосские гробницы не были полностью и весьма профессионально разграблены. Однако в одной из абидосских гробниц была сделана весьма примечательная находка – мумифицированная рука. Так как в этом городе было обнаружено большое количество царских стел, можно предположить, что именно здесь и хоронили царей, а их столица располагалась неподалеку.
Книга рассказывает об истории строительства Гродненской крепости и той важной роли, которую она сыграла в период Первой мировой войны. Данное издание представляет интерес как для специалистов в области военной истории и фортификационного строительства, так и для широкого круга читателей.
Боевая работа советских подводников в годы Второй мировой войны до сих пор остается одной из самых спорных и мифологизированных страниц отечественной истории. Если прежде, при советской власти, подводных асов Красного флота превозносили до небес, приписывая им невероятные подвиги и огромный урон, нанесенный противнику, то в последние два десятилетия парадные советские мифы сменились грязными антисоветскими, причем подводников ославили едва ли не больше всех: дескать, никаких подвигов они не совершали, практически всю войну простояли на базах, а на охоту вышли лишь в последние месяцы боевых действий, предпочитая топить корабли с беженцами… Данная книга не имеет ничего общего с идеологическими дрязгами и дешевой пропагандой.
Автор монографии — член-корреспондент АН СССР, заслуженный деятель науки РСФСР. В книге рассказывается о главных событиях и фактах японской истории второй половины XVI века, имевших значение переломных для этой страны. Автор прослеживает основные этапы жизни и деятельности правителя и выдающегося полководца средневековой Японии Тоётоми Хидэёси, анализирует сложный и противоречивый характер этой незаурядной личности, его взаимоотношения с окружающими, причины его побед и поражений. Книга повествует о феодальных войнах и народных движениях, рисует политические портреты крупнейших исторических личностей той эпохи, описывает нравы и обычаи японцев того времени.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Имя автора «Рассказы о старых книгах» давно знакомо книговедам и книголюбам страны. У многих библиофилов хранятся в альбомах и папках многочисленные вырезки статей из журналов и газет, в которых А. И. Анушкин рассказывал о редких изданиях, о неожиданных находках в течение своего многолетнего путешествия по просторам страны Библиофилии. А у немногих счастливцев стоит на книжной полке рядом с работами Шилова, Мартынова, Беркова, Смирнова-Сокольского, Уткова, Осетрова, Ласунского и небольшая книжечка Анушкина, выпущенная впервые шесть лет тому назад симферопольским издательством «Таврия».
В интересной книге М. Брикнера собраны краткие сведения об умирающем и воскресающем спасителе в восточных религиях (Вавилон, Финикия, М. Азия, Греция, Египет, Персия). Брикнер выясняет отношение восточных религий к христианству, проводит аналогии между древними религиями и христианством. Из данных взятых им из истории религий, Брикнер делает соответствующие выводы, что понятие умирающего и воскресающего мессии существовало в восточных религиях задолго до возникновения христианства.