Раннее христианство и переселение душ - [18]

Значит, преодоление смерти не есть частно-техническая задача. Смерть имеет право на жизнь в нашем мире, она имеет причины для того, чтобы вселиться в меня. Следовательно, преодоление смерти возможно только через устранение условий для смерти. Устранить смерть — значит устранить то, что втягивает ее в меня. Та жизнь, что доступна смерти — это неподлинная, неправильная жизнь. Если моя жизнь столь легко уступает смерти — значит, жизнь (в том, в чем она неправедна и неподлинна) и есть причина смерти. Устранить смерть значит изменить качество жизни, изменить ее онтологическую наполненность.

И если смерть питается жизнью, то ее надо заморить голодом. Для этого есть два пути.

Можно применить военную тактику выжженной земли и перестроить свою жизнь по принципу «так не достанься же ты никому!». Человек сам умаляет в себе огонек жизни, он сам вытирает себя из бытия. Сам перестает дышать — и не дает смерти остановить его дыхание. Сам перестает действовать — и тем самым не дает извне пришедшей смерти прекратить его активность. Сам останавливает поток своего сознания — и тем самым не позволяет это сделать смерти. Это путь буддизма. Это устранение смерти через устранение самого субстрата, которым питается смерть, через устранение того, кто смерть претерпевает, то есть через устранение жизни и человека. Для погашения потока жизни, действия и причин, для остановки утомительного колеса превоплощений и агоний «требуется интенсивное самоотрицание» [86]. Нет ничего — «есть только скандхи, которые остаются на непродолжительное время, и нет ничего кроме них. Исчезновение скандх называют смертью. Бдительный взгляд гасит их. Так гаснет блеск бриллианта, когда стесывают его грани» [87].

Второй путь лишения смерти пищи — это путь перенасыщения жизнью. Путь претворения жизни в Жизнь, путь причащения своего бытия к Бытию. Сделать себя таким, чтобы смерть обломала зубы о столь насыщенный пласт Бытия, справиться с которым ей не под силу. Это путь мистериальный.

Путь мистерии — преодоление смерти через обретение новой жизни, принципиально не подверженной коррозии смерти. Смерти не подвержены «бессмертные». То есть — боги. Значит, задача мистериальной религии — передать человеку бессмертие Божества.

Среди этимологий слова «религия» есть производящая его от слова «re-ligio», понимаемого как «обратная связь». Это возвращение. Религия — стремление мира, экспульсированного вне божества, возвратиться к источнику своего существования. Разрыв между миром и божеством может мыслиться как всего лишь иллюзорный (в таком случае перед нами пантеистический вариант религиозной мысли), может — как реально-серьезный (и тогда раскрывается персоналистический вариант религиозного сознания). Но в обоих случаях путь спасения есть путь восстановления исходной связи с тем, что мыслится как Начало. Сама сущность религии — в стремлении обрести мистическую безопасность. Путь к этой безопасности самые разные религиозные практики видят в обретении какого-либо способа для отождествления себя с тем, что не подвержено смерти [88].

Самый естественный путь для наиболее полного отождествления с Источником Бессмертия — это возвращение в то состояние, когда разрыва еще не было. Правила традиционного мышления требуют для устранения нынешней онтолого-космической неполадки найти способ вернуться к той развилке, с которой был избран неверный путь. Оттуда надо начать уже верное движение.

«Смерть и время царят на земле — ты владыками их не зови…» Действительно, время-Кронос, пожирающее все рождаемое в нем, сродни смерти. А, значит преодоление смерти возможно только у порога времени. После того, как время кончится — с ним и со смертью бороться уже поздно. Значит — надо вернуться к истоку времен, in illo tempore («во время оно»). Надо вернуться к истоку мироздания, к тому времени, когда мир еще не выпал из лона Вечности.

Смерть и умирание начинаются с рождения, значит, надо найти способ для нового рождения. Мистерия и воспринимается как то, что дает возможность нового рождения, причем рождения в другом онтологическом пласте, нежели тот, который уже отравлен нашей смертью. Религия в целом говорит о смерти, а мистерия — о рождении.

Мистерии можно разделить на две группы: погребальные и прижизненные. Сама смерть может восприниматься как новое рождение в мире богов. Люди (жрецы и родственники), оставшиеся на земле, своими жертвами и ритуалами, совершаемыми над телом усопшего, исполняют служение повитух при родах. Важнейшие мистерии древнего Египта — обряды «собирания тела» и «отверзения уст» [89] происходят после смерти человека. Это погребальные мистерии: второе, мистериальное, рождение происходит не при жизни, а после нее.

Греческие мистерии (укорененность которых в традиционной народной религии эллинов сомнительна) предполагают возрождение еще при жизни. Еще до смерти человек должен обрести опыт нового рождения, что, в свою очередь, предполагает предварительное приобщение и к опыту умирания. Мистериальное умирание и воскресение рассматриваются как залог того, что с настоящей смертью посвященный разминётся…