Раннее государство в Древнем Египте - [9]
Разливы Нила, трансгрессия Средиземного моря и формирование пойменного ландшафта
Ежегодные разливы, продолжавшиеся с июля по октябрь и приводившие К обширным наводнениям в Египте, являлись важнейшей отличительной чертой гидрорежима Главного Нила [Попов 1958; Херст 1954; Said 1993]. Причиной разливов были летние муссонные дожди, выпадавшие на Эфиопском нагорье, в верховьях Голубого Нила и Атбары [Riehl et al. 1979] — рек, которые в сезон разлива поставляли в Главный Нил, соответственно, до 68 % и 22 % воды, тогда как на долю Белого Нила [Whiteman 1971] приходилось всего порядка 10 % стока [Adamson et al. 1980] (зимой сток Главного Нила, напротив, зависит в первую очередь от дождей в экваториальной Африке, в верховьях Белого Нила [Brown 1997]). При этом дождевая эрозия в эфиопском водосборе Нила являлась основным источником аллювиальных отложений в заливной пойме реки, включая Дельту [Молодцов 1964; McDougall et al. 1975].
Сообщение Главного Нила через Голубой Нил и Атбару с водосборным бассейном Эфиопского нагорья и режим ежегодных нильских разливов установились в верхнем палеолите [Butzer 1959а]. Регулярные разливы качественно преобразили мезорельеф долины Нила в Египте. Перемещаемая половодьями порода, в том числе песок, накапливаясь вдоль речного русла, формировала береговые намывные валы. Остальная территория поймы повышалась значительно медленнее, в результате чего появился уклон от берегов Нила к границе поймы и саванн (впоследствии пустынь). В самой низинной части долины, наиболее удаленной от речного русла, образовались так называемые "бассейновые земли", названные так потому, что здесь после спада половодья почти весь год сохранялись небольшие озера и болота [Butzer 1959с, Fig. 4]. "Бассейны" регулярно пополнялись водой разливов, проникавшей в орошаемую долину через сеть естественных протоков, которые прорезали береговые валы и разделяли их на отдельные холмы. Последние, постепенно превратившись в недоступные для наводнений участки суши, представляли собой территорию, пригодную для проживания людей, которая продолжала повышаться по мере накопления остатков человеческой жизнедеятельности [Кетр 1991, fig. 7].
На рубеже палеолита и неолита в пойме Нила стал откладываться плодородный аллювий ил, сформировавший тучную почву Египта, причем этот процесс был теснейше связан с послеледниковым повышением уровня Средиземного моря [Stanley, Warne 1993а, b; 1994]. В настоящее время средняя толщина илистых наносов в дельте Нила (за исключением ее северных и северо-восточных территорий, подверженных изостатическому опусканию, см. ниже) составляет 10–12 м [Stanley 1988b], в долине же Нила от Каира до ал-Миньи она достигает 9,75 м, от ал-Миньи до Кены — 8,5 м, от Кены до Асуана — 6,7 м [Butzer 1959b]. Уменьшение мощности отложений ила в пойме египетского Нила вверх по течению реки связывали, в частности, с неравномерностью влияния на соответствующие русловые процессы послеледниковой (Фландрской) трансгрессии Средиземного моря, в результате чего в южных регионах Египта ил начал откладываться позже, чем на низовых северных территориях, которые первыми испытали эффект наступания моря на материк [Butzer 1959b].
В работе [Прусаков 1999в] мы затронули проблему Фландрской трансгрессии и геологической эволюции дельты Нила в голоцене, предложив при этом свое решение дискуссионного вопроса о характере ландшафтообразования и географии заселения доисторического Египта. В частности, мы оспорили положение о первоочередности обживания и хозяйственного освоении протодинастической Долины, опиравшееся на тезис, что ее изображение в эпоху архаических династий в виде растения на полосе земли свидетельствует о раннем окультуривании этого региона, тогда как символ Дельты — куст папируса (растения застойных вод) говорит о ее исконной заболоченности и пустынности [Перепелкин 1956]. В таких вопросах оценка археологов все же предпочтительнее, а она гласит, что додинастические поселения Дельты старше долинных почти на целое тысячелетие [Hassan 1984].
По поводу Низовья дополнительно заметим, что оно обозначалось кустом папируса на протяжении всей истории фараонов, в том числе и тогда, когда была плотно заселена и хорошо освоена в хозяйственном отношении (например, в эпоху Нового царства). Кроме того, папирус в древнем Египте не только рос в диком виде, но и культивировался, поскольку имел огромное хозяйственное значение: из него изготавливались лодки, циновки и другие изделия повседневного обихода, его молодые побеги шли в пищу, наконец, из папируса вырабатывался материал для письма, который в огромных количествах поглощался административной системой древнеегипетского государства [Cerny 1952]. С учетом всего этого уже не столь очевидно, что архаические египтяне, изображая Дельту кустом папируса, намекали именно на ее дикий, неосвоенный облик.
И еще небольшая деталь. Имя одного из так называемых доисторических царей Нижнего Египта [cp.: Trigger 1987], вписанное в верхнюю строку recto Палермского камня, можно перевести как "Плуговщик" "[Тот, кто] при плуге") [
