Раненые звезды - [42]

Теперь и мама округлила глаза; они с отцом растерянно переглянулись.

– С чего ты взял? – спросил папа, и развел руками, – кто тебе такое наговорил?

– Это не важно, – ответил я, и покачал головой, – так что… это так?

– Сынок, – мама вздохнула, – ты сейчас занят такими делами. Я понимаю, что приходится… – она махнула рукой, и вытерла появившуюся в глазу слезинку, – но не верь всякой чуши больше. Помнишь, чему я тебя учила? Ты хороший мальчишка. У тебя есть сердце. Всегда спрашивай его.

– Сын, мы тебя родили, как полагается, – твердо сказал отец, – ты – наш. И я сам следил в роддоме, чтобы тебя не перепутали, потому что мама очень этого боялась. Я был на родах.

– Мы очень долго тебя ждали, – продолжала мама, – двенадцать лет. У нас ничего не получалось целых двенадцать лет! – слезы все так же катились по ее щекам.

– Мы уже решились на ЭКО, – добавил отец, – а в то время это было, мягко говоря, совсем не дешево. Но мы нашли деньги. И записались на процедуру.

– Она была назначена сразу после новогодних праздников. Поэтому в тот новый год мы сидели без шампанского, – продолжала мама; когда родители рассказывали что-то, иногда возникало впечатление, что говорит один и тот же человек. Они просто подхватывали и развивали мысли друг друга, – и вот, числа пятого-шестого я поняла, что у меня задержка…

– Мы боялись поверить, – теперь глаза заблестели и у отца, – ты не представляешь сейчас, каково это…

– Так что, я надеюсь, ты сможешь достойно ответить тому, кто в следующий раз будет тебя сбивать с толку, – сказал мама, потом вздохнула, и помешала остывший чай в чашке, – хотя… перед твоим рождением действительно была одна странность.

Я встрепенулся, и затаил дыхание.

– Хотя… да, ерунда, в самом деле, – мама потёрла указательным пальцем висок, и махнула рукой, – и чай у нас остыл! Надо бы новую заварку сделать.

– Мам, – вмешался я, – что там было? Это может быть важно. Я серьезно.

Мама посмотрела на меня, вздохнула, но все-же продолжила:

– В одну из ночей, незадолго до того, как мы узнали главную новость, со мной кое-что случилось… – мама замолкла, подбирая слова, и тогда вмешался отец:

– Твоя мама ходила о сне, – сказал он, – и здорово меня напугала, должен сказать. Однажды ночью я проснулся, и не обнаружил ее в постели. Тогда я не слишком встревожился. Мало ли – не спалось, решила почитать, или воды попить. Но в доме было тихо. Я все-таки поднялся, и осмотрел квартиру. Можешь себе представить, что было, когда я ее не обнаружил?

– Я никогда не видела твоего отца таким испуганным, – снова заговорила мама, – мне кажется, у него даже седых волос после той ночи прибавилось. И хорошо, что он был рядом, когда я пришла в себя! Мне даже было почти не страшно, хотя это было… странно, наверное. Да, это было странно.

– Да уж, – согласился отец, и покивал головой, – прийти в себя в ночном лесу, в километре от дома.

– Это была наша старая однокомнатная квартира на отшибе, ты помнишь? – сказала мама, – мы переехали, когда тебе было три.

– Я помню, – кивнул я, – и что? Что там было – в лесу?

– Да ничего не было, – мама смущенно улыбнулась, и пожала плечами, – я пришла в себя оттого, что папа тряс меня за плечи. Сама в одной ночнушке, сапогах, и пуховике, который я даже не надела толком. Так, на плечи набросила. И было довольно прохладно – конец ноября все-таки.

– Я хотел обратиться к врачам, но мама настояла, что не стоит. Лишняя запись в личном деле могла помешать тебе делать карьеру военного, – отец тяжко вздохнул, – то есть, если бы ты захотел делать такую карьеру.

– Больше это никогда не повторялось, – сказала мама, сделала небольшую паузу, потом сказала: – так, а чай-то еще будем? У нас еще осталось варенье из грецкого ореха. Совершенно потрясающая вещь!

Больше мы к вопросу моего происхождения не возвращались. У нас итак хватало тем для обсуждения: новые закидоны чиновников по вопросу школьного образования, новые компьютерные методы моделирования жидких сред, которые внедряют в отцовской организации. Он у меня инженер. Я блеснул новыми знаниями, полученными во время подготовки. Родителям это было приятно, чего уж там.

8

Первоначальный план был существенно скорректирован. Или, если быть совсем точным – пошел ко всем чертям.

Катя разбудила нас в районе трех ночи. Долго извинялась перед мамой, но не дала мне даже зубы почистить. Мне кажется, еще немного – и она бы забрала меня в машину прямо в трусах.

В аэропорт мы домчались минуты за три. Наверно, если проверить по камерам для фиксации нарушений, мы установили рекорд города. По дороге, в своей обыкновенной манере, она ничего не объясняла.

И лишь когда мы уже были в воздухе, и набрали высоту, Катя, наконец, снизошла до разговора.

– У нас десять часов на разговоры. Самолет в этот раз тщательно проверили. Тут безопасно, – сказала она, – потом ты даже выспаться успеешь.

– Ого! – вырвалось у меня, – куда это мы?

– В Южно-Китайское море, – ответила Катя.

– О как. А точнее?

– На Хайнань. Это остров в Китае.

– Я в курсе. И что, ты решила так кардинально развеяться? Летим на курорт? Нормальный такой масштаб…

– Мне не до смеха, Гриш, – Катя действительно выглядела необычно напряженной.