Раненые звезды - [35]

Сама центрифуга впечатляла. Меня, в полном облачении, облепленного датчиками так, что я чувствовал себя новогодней ёлкой в украшениях, провели на посадочный мостик. Он находился на уровне третьего этажа. Было что-то неземное в огромной толстенной мачте, на которой была закреплена кабина, хотя сама установка была предназначена только для имитации условий полета.

– Впечатляет, да? – спросил один из техников, который контролировал работу телеметрии, седоусый мужик лет пятидесяти, – я вот до сих пор восхищаюсь.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Медик, который пришел на мостик вместе с нами, строго посмотрел на него, и мужик, смутившись, отвел взгляд.

– Конечно, – ответил я, – крутая штуковина. А где сам мотор? Какая тут передача? Редуктор внизу, да?

– Нет, – обрадовавшись моим вопросам, снова заговорил техник, – мачта закреплена непосредственно на роторе. Прямой привод. А сам движок – это еще два этажа вниз, под землю. Вот морока была, когда его монтировали!

– Могу себе представить…

Медик распахнул гермодверь кабины, и сделал приглашающий жест. Я двинулся вперед. Кабина показалась мне ужасающе маленькой, почти детской. Внутри был жесткий ложемент-кресло, похожий на металлическую ванночку.  Сопровождающие помогли мне занять правильную позу, подключили все разъемы на костюме. Потом врач показал большой палец, и вопросительно указал на люк. Я кивнул, и показал большой палец в ответ.

Крышка люка опустилась. Изнутри она показалась мне удивительно массивной, как у батискафа. Я обнаружил, что едва могу шевелить конечностями, настолько плотно прилегал костюм к стенкам испытательной камеры. «Тесно, как в гробу», – совершенно ни к месту подумал я.

– Тут жарковато, – сказал я, – можно как-то вентиляцию наладить? – мой голос звучал как-то жалко, и совсем не убедительно.

«А что, если эту дверь заклинит? – меня донимали непрошенные мысли, – меня смогут выпилить отсюда? А если нет? Вон, дверь вплотную к ногам прилегает…»

Усилием воли, я заставил себя не думать.

«Старт через тридцать секунд, – раздался в шлемофоне механический голос; я даже не смог определить, кто именно говорит, – кислородная система, и система охлаждения заработают на старте. Начинаю обратный отсчет. Двадцать… девятнадцать… восемнадцать…»

«Значит, сейчас кислород не поступает?» – я почувствовал, как сердце зачастило, и стало тяжело дышать. «А что, если дыхательная система не заработает? А центрифугу остановить не успеют? Я же задохнусь!»

Не обращая внимание на отсчет, я попробовал слегка пошевелиться, просто чтобы убедиться, что по-прежнему контролирую свое тело. Но тут послышался низкий гул, проникающий вглубь, до самых костей. Меня ощутимо вдавило в кресло.

Почему-то включение машины меня успокоило. Да, перегрузки росли, да на грудь давило все сильнее – но это как раз и значило, что все идет нормально, так, как надо.

– Два же, – раздалось в шлемофоне, – Григорий, как себя чувствуете?

– Нормально, – ответил я, стараясь, чтобы голос звучал солиднее, – терпимо вполне.

– Идем до трех, и для первого прогона будет достаточно, – продолжал голос, – если будут изменения в состоянии – сообщайте.

– Принял, – ответил я, и попытался рефлекторно кивнуть; это у меня не очень получилось – не только из-за тяжести, очень мешала накладка системы связи.

На трех же приходилось прилагать заметные усилия, чтобы вдохнуть. Но чувствовал я себя вполне нормально. Даже в глазах не темнело – хотя меня предупреждали о таком эффекте.

По ощущениям, это продолжалось всего пару минут (хотя на самом деле четверть часа, это я потом уточнил), я даже толком не успел устать от одной и той же позы. На помосте в сопровождении врачей и техников меня встречала Катя. Вид у нее был довольно взволнованный, и она не особенно это скрывала. Увидев меня, она с явным облегчением улыбнулась.

– Ну все, переодевайтесь – на сегодня мы закончили. Дальнейшую программу скорректируем после анализа данных телеметрии, – сказал руководитель центра подготовки, седой крепкий мужик, ростом под метр девяносто, – от себя добавлю: держались вы молодцом. Мы ожидали худших результатов. Возможно, из вас действительно получится приличный космонавт.

– Спасибо, – кивнул в ответ я и, недоуменно посмотрев на Катю, отправился в раздевалку.

Она встретила меня в холле. Мы молча направились в сторону жилого корпуса. Разумеется, без сопровождающих.

– Так, что это было? – первым спросил я, когда, по моим прикидкам, мы отошли на достаточное расстояние.

– Тюрвинг с тобой? – вместо ответа, спросила Катя. Я хотел в ответ огрызнуться, но она произнесла это таким тоном, что я не стал.

– Естественно, – кивнул я, – как договаривались, я даже в туалет с ним хожу. Могу сказать еще раз спасибо ребятам, которые набедренную кобуру соорудили. Дико удобная штука.

– И в центрифуге он тоже с тобой был?

– Ты меня за идиота держишь? – все-же вспылил я.

– Извини, – спокойно ответила Катя, – но я должна быть совершенно уверена.

– Он все время со мной. Я понимаю ставки. И я хочу жить.

– Гриша, ты в очередной раз молодец, – из ее голоса вдруг ушло напряжение, и она снова мне улыбнулась, – сегодня был очень, очень важный день.