Раненое сердце – идеальная мишень - [14]

Зазвонил сотовый, Алина вынуждена была встать и подойти к столу, на котором лежала трубка, – вдруг это звонят родители. Но на табло высветился номер Владлена. Она послушала музыкальный сигнал, одновременно раздумывая, отвечать или не стоит. Собственно, почему не поговорить с ним? Едва она произнесла «слушаю», он взорвался:

– Алина, в чем дело, почему ты не берешь трубку?

– У меня кончились деньги, а здесь сложно купить карту.

– Куда тебя занесло, если даже карту негде купить?

– Под Курск. Я у подруги на даче.

– Тебя всегда тянуло в захолустье. Дети с тобой?

– Да. И дети, и Галка.

– Ну, тогда порядок. (Алина горько усмехнулась: дети с ней, ему волноваться нечего.) Ладно, когда вернешься?

– Через неделю. Может быть.

– Ну, отдыхай в своем захолустье, раз тебе нравится. Я очень волновался, рад, что у вас все хорошо. Пока.

– Переживешь, – буркнула Алина в трубку, хотя он уже не слышал, так как бросил трубку.

Что ж, муж – человек занятой, и так уделил сбежавшей жене целых три минуты. А вот интересно, как он себе представляет Алину? Бесплатным приложением к его особе? Конечно: мать его детей и красавица жена одновременно – это дополняет респектабельности. Алина никогда не закатывала скандалов, у него прекрасная атмосфера в доме, он полностью обеспечивает семью и горд собой. Даже его волнение по поводу пропажи жены и детей непохоже на волнение, это обыкновенное уточнение. По-настоящему его волнует только курс валют на фондовом рынке, ну, еще сделки. Ему хорошо, а Алине плохо, очень плохо, так плохо, что выть хочется. Еще часок проведет взаперти – и завоет. Следует уйти куда-нибудь.

За окном только-только вечерело. Приведя себя в порядок, Алина решила прогуляться, но сначала зашла к детям. Галка кормила их манной кашей.

– Почему не в ресторане кормишь ребят? – спросила Алина, присев за стол.

– Зачем же лишнее тратить? – затарахтела Галка. Она вообще говорит быстро, словно боится, что ей не хватит времени все рассказать.

– Тебя не в экономки нанимали, – проворчала Алина. – Не смей экономить на детях.

– Разве же я экономлю? Вон, молоко купила натуральное, договорилась с бабкой, будет мне оставлять литр в день. Фруктов купила. А что полезного в ресторане? Ну, супа нальют, суп мы уже ели, а остальное там – отрава. Я вон и плиточку прихватила, чтобы готовить, с горничной договорилась, тут люди понимающие, разрешили. А вы отдыхайте, не беспокойтесь.

Алина не стала спорить, поцеловала ребятишек в головы и вышла на улицу. Завтра первое сентября, в Москве уже чувствуется осень, а здесь теплынь совсем летняя, будто зима никогда сюда не придет. Алина брела по улицам, вдыхала дивный морской воздух, смотрела на праздничные лица. Странно, одеты многие небрежно, да и праздника как такового нет, но лица людей светились беспечностью, были по-праздничному веселы. Возможно, такое впечатление создалось из-за ярких красок в одеждах, из-за множества улыбчивых лиц, гуляющих по городу без цели, как это бывает в праздничные дни. Только Алина среди беззаботных людей ощущала себя посторонней. И не потому, что была одна, а потому, что не имела с ними ничего общего. Этим людям легко, а ей нет. Противоестественно чувствовать себя инопланетянкой, но именно так можно ее назвать.

Семь лет замужества выхолостили в ней чувства, отгородили от общества друзей и подруг, от личных интересов. Она уже не помнила, какая была до замужества, не помнила, когда радовалась простым вещам, например, тому же морю или новому платью. В студенчестве каждую копейку приходилось экономить и зачастую делать тяжелый выбор: колготки или мороженое, театр или какая-нибудь необходимая мелочь. Конечно, когда удавалось достать билет на модный спектакль, Алина мчалась в театр, и это был огромный праздник, масса впечатлений, которых хватало на целый месяц. А кабаки! Когда водились лишние деньги, компанией шли в кабак, долго изучали каждую цифру в меню, а потом кутили, заказав самые дешевые блюда, танцевали до упаду… Сейчас Алина имеет возможность пойти в любой театр или на концерт, сидеть на лучших местах, ужинать в дорогих кабаках, одежду купить в Париже или в Риме, но не испытывает при этом счастья. Тошнотворно-банальная история: сначала удачливая Золушка, потом изнывающая от тоски богачка. Впрочем, деньги не ее – мужа, а она иждивенка, не имеющая права голоса.

Алина купила мороженое. Ела его и неторопливо шла по набережной. Видел бы Владлен, как его жена ест мороженое, стекающее на пальцы, прямо на ходу! За семь лет ей приходилось бывать на высшем уровне, она научилась вести себя подобающе, хотя и воспринимала светские выезды как игру. Правда, заигралась до того, что маска приросла к ней, а себя она потеряла. И вот результат: чего хочет – не определилась, планов никаких, внутри полный разлад. Вот уж верно: за все приходится платить. Только знать бы: за что платит она?

Алина выбросила остатки растаявшего мороженого в урну, вытерла пальцы платком, но они остались липкими. Купив минеральной воды, слила на руки…

– Алина!

Она оглянулась. Это как раз тот случай: один процент из ста подвел.

6

– Ну, есть у нас одна жиличка, которая вчера ушла, пока не вернулась, – настороженно сказала дежурная в пансионате «Южная ночь».