Рандом - [22]
Не знаю. Вполне возможно, она собиралась продолжать свои игры. Но я уже шагнул к горизонту, где имело значение только настоящее. Девушка не успела войти в воду, когда я одним движением ухватил ее за затылок, притянул, подмял под себя, залепив рот долгим, болезненным поцелуем…
… - Послушайте же меня! Все это было не раз! Науке, по крайней мере, известны пять случаев! Вдумайтесь! Пять! Пять случаев, когда вымирал господствующий вид! Сначала беспозвоночные…
- Нинка, ты, что ли, избранная? Да с такими избранными я срать рядом не сяду!
- А я говорю: у чёрта! Готова поклясться, что та задница, где мы все с вами сидим, и есть те самые кулички!
- Пока не упокоимся в могиле. Все! В одной общей могиле! А Колюня сверху ковшом, экскаватором…
Дискуссия в концертном зале отеля «Санкт-Петербург» рисковала скатиться к примитивной драке. У Семеныча на красном носу блестел пот, Сан Саныч брызгал слюной, как щитом прикрываясь научными гипотезами. Василий Федорович грудью напирал на Софью Михайловну, щедро субсидируя свою речь матюгами. В углу, наблюдая за баталией старичья, веселилась молодежь. Предусмотрительно отвел подальше свою паству Султан. Только Вера по-прежнему далекая, сидела в углу, слушая лишь то, что упиралось в ладони, скрещенные на животе.
И было явление Христа в народе – в боковом проходе возник Колюня. Замер, подслеповато разглядывая собравшуюся публику. Худой, с острым носом и ввалившимися в лысый череп глазами, он посмотрел на меня и кивнул в сторону выхода.
Я двигался навстречу Колюне между рядами, когда ко мне решительно подался Гопник.
- Ты, это, Сусанин, - сквозь зубы выдавил он, приглаживая волосы, собранные в хвост. – Разговор есть.
- Сейчас? – удивился я. На моей памяти Гопник не обращался ко мне никогда.
- Ну, как бы, да.
- Пять минут тема подождет?
- Пять подождет, - согласился он и отчего-то насупился.
- Хорошо. Я сейчас подойду. Поговорим.
У выхода в неяркий осенний день меня поджидал Колюня.
- Там это, Сусанин, - без предисловий начал он, - что-то не так с этими покойниками. Посмотришь? Сил моих больше нет.
Глава 7. Влада
Влада
«Она росла из листьев. Из наваленного ветром мусора как грибы после дождя торчали головы ее соратников. Бронзовые букли париков блестели, залитые недавним дождем. Они пытались выбраться, но у них не было шансов. Им оставалось одно - ждать, когда грязная волна доберется до их ртов, вольется им в носы, залепит глаза. Они жертвовали собой, чтобы она - единственная - забралась по их головам выше, уходя от коричнево-серого наводнения».
- Врете вы все, врете! Вы, жалкие чмошники! Думаете, я не вижу, как вы все ко мне относитесь? Я все вижу! Я вам не дура слепая. Влада, вон, за своими ухаживает, Сусанин жену не бросает. Киру ладно, повезло, у него родичей не найти. Данька… Это вы не фига не знаете, а он мне по секрету рассказал, что мать навещает. Одна я? Да? Да? Думаете, какая я последняя сучка, раз своих бросила? А я? А что думаю я, вы у меня спросили?
От крика Алиска постепенно перешла на шепот. Успокаивать ее было бесполезно. Мы с Киром пробовали и у нас не получилось. Мартини – тоже оружие в неумелых руках. Пусть не было у Алиски в намерениях запустить бутылку кому-нибудь из нас в голову, но она пила. И с каждым глотком либо орала все громче, либо шипела все злее. Все, что мы могли – отобрать у нее очередную бутыль, мы сделали.
- А я их боюсь, - шептала она. – Я смотрела, как мать ходит там по квартире. Страшная, грязная… А сеструха? От нее воняет. Она обоссала всю кровать… И спит там же… Не надо на меня орать! – Алиска опять повысила голос, хотя никто ей не возражал. – Я не могу себя заставить ухаживать за ними! Отец приходит каждый день пьяный… Даже не знаю, где он там находит. Орет на всех, на мать…
Алиска билась в истерике в номере отеля «Санкт-Петербург», где мы зависли на пару дней после собрания. Кстати, пусть мне кто-нибудь задаст вопрос, на который я не смогу ответить – не знаю почему, но мне отчего-то казалось важным, чтобы он прозвучал вслух.
- Зачем мы вообще ходим на эти собрания? – вдруг в унисон моим мыслям спросил Кир. – Все, что могли сказать эти два дебила, метящих в лидеры, они сказали.
Я не нуждалась в уточнениях. И так понятно, кого он имел в виду. Странно, но из всей толпы, только двое захотели повести за собой массы: Султан и Сусанин. Только…
- Только ты зря называешь их дебилами. Султан – не спорю, но… - попыталась вставить я, но Кир как всегда меня перебил. Он любил слушать только себя. Именно, не говорить, а слушать свои мысли вслух. Мне казалось, что мыслительный процесс Кира останавливался, когда он замолкал. И те «гениальные» мысли, которые Кир время от времени рождал, плод не мыслительных, а вербальных усилий.
- Поехали к башне Грифонов! – сорвался Кир. – Кого ты тут хочешь успокоить? Ее? Она по жизни такая. Ничего с ней не станется, если мы отъедем. Ненадолго. Я чувствую. Это будет именно сегодня!
Я только вздохнула. Подумаешь, легенда какая. Стоит себе на Ваське башня из кирпичей без окон, без дверей. Больше книг на сайте кnigochei.net И что с того, что все они пронумерованы? И надо же было туда добавить мистику: вот в один из дней кирпичи меняют цифры, и если случится там оказаться, то исполнится любое твое желание. Туда до кучи и мальчика Петю приплетали, который будучи сиротой получил по желанию родителей, и какого-то там инженера, которому вдруг резко повезло с карьерой. Да что там мелочиться? И даже дедушку Ленина. Откуда бы вы думали на него свалилась такая удача в форме огромного пряника – ешь-не хочу - с надписью «Твоя Россия»? Все оттуда же.
Мир под лучами Гелиона – странный мир. Здесь последнее слово умирающего становится Истиной. Одному мать пожелала здоровья, добра, богатства. Другого отец послал в бесконечное скитание. А есть и такой, что обратил собственного сына в злобное чудовище и обрек его на вечную охоту за людьми.Мгновенно воплощаются в жизнь заклятия навсегда уходящих, только не дано им знать, чем отзовутся эти слова. С Истиной не спорят, но рок кружит предназначением и выводит неведомо куда. И совсем уж непредсказуема судьба Донаты: ведь мать бросила ее на съедение диким зверям…
Антиутопия. Рукотворный мир Андеграунда давно вышел из-под контроля, давно забил на своего творца. Он жил по своим законам. Более того, творил свои собственные. Экспериментируя с теми составляющими, которые сливались, сбрасывались, истекали из саркофагов, хранящихся глубоко под землей, подземный мир производил нечто новое. И это новое нуждалось — в зрителях? — вряд ли. Это нечто нуждалось в подопытных кроликах, на которых так удобно ставить эксперименты. А кто здесь, под землей, стал подопытным догадаться несложно.
Вторая книга дилогии. Он — кочевник. Тот, в ком дремлет природная сила выжженных Гелионом степей. Для него слово — всего лишь прелюдия к убийству. Она — его рабыня, в чьей душе обитают демоны. Однако судьбе угодно было сделать их рабами. В самом сердце Южного леса, где каждый шаг может стать последним, им предстоит борьба не только с загадочными Отверженными и с разбойниками — прежде всего им предстоит вступить в поединок друг с другом. Ежечасно, ежесекундно на собственном опыте проверяя старинную поговорку: тот, кто не гнется — быстрее ломается.
Здесь свой творец — Зона. И создала по образу и подобию своему. Кто сказал человека? Может, кровосос по образу и подобию. Или контролер. Пожалуй, Красавчик рискнул бы поставить именно на контролера. И будет каждому по вере его. И Красавчику по вере воздалось. И смерть досталась на славу. Мышеловка. Для мыши серой, чтоб много на себя не брала. Хлоп — и нет тебя. И никогда не было. Бросится ли кто-нибудь в Зону, чтобы спасти ему жизнь? Красавчик знал ответ на свой вопрос. И он ему не нравился.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Формула чудес такова: один слушатель в возрасте до шести лет, один чтец, возраст упустим, с интерсными взглядами на жизнь и чувтсвом юмора, хорошее классическое чтиво в современной интерпретации. Правильные слова — и вот вам чудеса и приключения: брутальные принцы, моложавые короли, вредные феи-крестные, злопамятные мачехи и многие другие личности. Готовьте тыкву, мы собираемся на бал!
Пять правил восхождения на трон Ада:1. Забудьте прошлое.2. Выпейте за настоящее.3. Хотите-не хотите, а вспомните прошлое.4. Выпейте теперь за это. (не забудьте замуж выйти!)5. Уберите оставшихся соперников.
Ещё совсем недавно Виктория могла уверенно назвать своё имя, возраст, пол и, так сказать, местообитание. А ещё она стопроцентно была уверена в своей человечности и, что эльфы, гномы и всяка разна другая нелюдь, прерогатива книг в жанре фэнтези. Тем более, какие то непонятные аниморфы... Одна случайная встреча и она непонятно где, непонятно кто и непонятно зачем. Даже возраст непонятный...
В застывшем воздухе — дымы пожарищ. Бреду по раскисшей дороге. Здесь до меня прошли мириады ног. И после будут идти — литься нескончаемым потоком… Рядом жадно чавкает грязь. — тоже кто-то идет. И кажется не один. Если так, то мне остается только позавидовать счастливому попутчику. Ибо неизбывное одиночество сжигает мою душу и нет сил противостоять этому пламени.Ненависть повисла над дорогой, обнажая гнилые, побуревшие от крови клыки. Безысходность… Я не могу идти дальше, я обессилел. Но… все-таки иду. Ибо в движении — жизнь.
Мальчик живет в редкой высотке, коя разваливается ежедневно, вместе со своими странными, капризными и даже дерзкими призраками. Он мастерит механику, чинит приборы в доме и тешится надеждами на лучшее будущее, хотя отказывается переезжать. Вскоре в его город неожиданно приезжает демоническое существо с подлыми планами, на что все его надежды тотчас обращаются на загадочные поиски шальных сущностей.