Ральф де Брикассар - [128]

Решили ехать дальше и неподалеку нашли уютную деревушку, где, как оказалось, кроме них расположилось на отдых всего лишь несколько человек приезжих англичан. Но не только покой этого милого уголка побудил путешественников остаться здесь, но было и другое — замок. Огромный средневековый замок с островерхими башнями, который возвышался на обширном каменистом плато неподалеку от деревни, точь-в-точь как Голубой Замок давней мечты Вирджинии. В другое время она бы посчитала, что свершилось чудо и ее мечта превратилась в реальность. Но сейчас Вирджиния безразлично смотрела на серую каменную громаду, которая вырисовывалась на ослепительной голубизне неба. Зато Ральф, как только увидел его, вспомнил рассказ Вирджинии о Голубом Замке ее мечты.

— Он тебе ничего не напоминает, дорогая? — спросил он жену.

— Нет, — покачала она головой, хотя прекрасно поняла, что имеет в виду муж. Но однажды ее мечта уже исполнилась, и Голубой Замок остался в прошлом: ее лесная хижина на Сауресе. Там она была по-настоящему счастлива.

90

На окраине деревушки, откуда открывался чудесный вид на поросшие деревьями горы и старинный замок, де Брикассары сняли полдома. Веселая говорливая хозяйка рассказала им его историю. По ее словам, этот замок возвели четыреста, а может быть, и пятьсот лет тому назад, точно теперь уже никто не скажет. И принадлежал он одному из старейших и богатейших родов в Испании. Но, как это всегда бывает, люди разоряются и остается от былого могущества одна лишь фамилия, да и ее со временем начинают произносить так, что от первоначальной ничего и не остается. Ральф с Вирджинией улыбались, слушая хозяйку и догадываясь, что она просто не знает, кому принадлежал этот замок, и своим многословием старается увести их от этого вопроса. — Но люди говорят, что когда-то здесь жил один уже очень пожилой граф, который прославился в сражениях и из одного из своих многочисленных военных походов привез удивительной красоты девушку-славянку. Никто не знает, женился он на ней или так они жили, но в первое время в замке устраивались великолепные приемы и балы, на которых она всех затмевала своей красотой. А потом все сразу прекратилось. То ли он ее приревновал, то ли еще что там получилось, но только граф больше никого в свой замок не приглашал, а если кто без приглашения являлся, то так ни с чем и уезжал обратно. Ворота всегда были закрыты. Граф свою славянку ревновал даже к слугам, и они тоже все постепенно разбежались. Так вот и возникла эта деревня. Люди уходили из замка и строили здесь, неподалеку, себе дома. Куда еще идти? Везде одинаково, — глубокомысленно изрекла хозяйка и продолжала: — Граф оставил при себе одного только старого слугу, а его жена, наверное, сама за собой ухаживала, потому что больше в замке никто не жил. И что с ними потом стало, тоже никто не знает. Наверное, так там и остались. До сих пор люди боятся туда ходить. Находятся, конечно, смельчаки, которые подходят к самому рву, а потом прибегают обратно сломя голову. Говорят, что оттуда стоны какие-то слышатся, хотя какие уж там стоны, столько времени прошло…

— И что же, никто из ученых не заинтересовался до сих пор этим замком? — спросил дядя Рональд.

— Не знаю, ученые уж или кто другой, но приезжают, смотрят, — подтвердила хозяйка. — Ну так они ведь нам не показывают, даже если что и найдут. А только я вам точно говорю, туда подходить опасно. Говорят, есть там тропинки-ловушки. Идешь-идешь по ним, а потом — бац — и в пропасть сваливаешься, и поминай как звали. Таких случаев тоже много. Опять же, говорят, что это сам граф еще тогда придумал, чтобы никто к его замку близко не подходил. Так что и вам я не советую туда ходить, — заключила хозяйка. — Лучше на море отдыхать… Наше море самое красивое.

И действительно, другой своей стороной деревушка выходила на морской берег, и со второго этажа дома, где остановились де Брикассары, открывалась чудесная панорама моря, уютных бухточек на каменистом берегу и медленно скользящих в сторону Малаги белоснежных лайнеров.

Красота местечка была просто щемящей, и даже повидавшей свет Ральф вынужден был признаться, что ему редко приходилось видеть подобную красоту, которая несет на себе отпечаток вечности.

Дядя Рональд не особенно докучал молодым своим присутствием. Он познакомился с четой англичан примерно одного с ним возраста, и они с удовольствием проводили время вместе, исследуя окрестности замка или отдыхая на берегу моря под полосатым рыночного вида тентом.

Ральф с Вирджинией оставались вдвоем, они устраивались где-нибудь на выступе каменистого плато и молча созерцали чудесные и каждый раз неожиданно новые виды. Или тоже уходили на берег моря. Вирджиния купалась, а Ральф потихоньку плескал на себя морскую воду, стоя где-нибудь на прибрежных камнях. Рана, правда, уже совсем затянулась, но плавать он еще не мог.

Вирджинию неумолимо тянул к себе замок. Эта серая безжизненная громада стала для нее как бы символом всей ее жизни. Романтический Голубой Замок юношеской мечты в реальности превратился в полуразвалившееся нагромождение камней, к которому люди даже приближаться боялись.