Раксис - [7]

— М-мм, — пробормотал он в восхищении, едва успев прожевать первый кусок. — А вы в некотором роде счастливчик, имея под руками такую еду! — Оглядев блюдо, он примерился и оттяпал кусок посочнее. — Учтите, я буду говорить исключительно со слов Хавелока, не принимайте всё сразу на веру.

Покончив со вторым куском, он начал:

— Они появились на рассвете седьмого июля, открыв Внутреннюю Границу с помощью Навигатора, того самого, что я как-то позаимствовал у Хавелока…

Рассказывал он обстоятельно, прерываясь, чтобы прожевать мясо, не забывая о душистых помидорах в плетеной корзине. Откинувшись в кресле, Мастер внимательно его слушал. Наконец Джокер насытился, вытер руки полотенцем, налил из кувшина вина и, поддернув брюки, положил ногу на ногу. Облокотившись о стол и покачивая носком туфли, он закончил:

— Так обстоят дела в настоящий момент. Сотерис разрушен, Внутренняя Граница тоже, и всё это случилось по милости Хавелока.

Закрутив в бокале вино, Джокер понюхал его и сделал глоток.

Сдвинув брови, Мастер сказал:

— У меня два вопроса. Первый: каким образом мы теперь вытащим сюда мальчишку? И второй: почему вы решили, что Хавелок пытался его убить? Я не услышал ничего в подтверждение этого.

Резкие черты лица Джокера сложились в насмешливую улыбку.

— Я упоминал, как скорбел Хавелок, что в замке не осталось тех мерзких созданий, которых он зовет воронами?

Мастер кивнул.

— Так вот, — сказал Джокер, — на следующий день после известных событий под креслом в его библиотеке я обнаружил два вороньих пера.

Мастер удивился.

— Что обнаружили? Два пера? — Он тут же переспросил, подавшись вперед:

— Два вороньих пера?

Джокер отсалютовал бокалом и сделал большой глоток. Мастер ненадолго задумался.

— Тогда Хавелок лжет, — откинувшись в кресле, произнес он без колебаний, — мальчишка сбежал не из обычной камеры.

Джокер отсалютовал опять.

— Браво, вы быстро соображаете!

Мастер отмахнулся.

— Он выкрал собачью цепь из Хранилища? — спросил он с любопытством.

Джокер покачал головой.

— Совсем нет, ему некуда было ее спрятать. Все трое были одеты в майки и купальные трусы. Если и были в них карманы, то очень маленькие. А мы оба знаем, какую цепочку он мог пронести в замок в таком кармане. Ту самую, которую сделали вы.

Белесые брови Мастера полезли на лоб. Закинув голову на спинку кресла, он от души расхохотался.

— А он что, до сих пор не знает, что девушка была демоном? Вот это номер! Ай да Литика! Теперь я понимаю ваше мнение о ее способностях!

В глазах Джокера мелькнуло удовлетворение.

— У меня была в точности та же реакция, — сказал он. — Пока я не узнал, что мальчишка присутствовал при ее уничтожении.

— Неужели? — иронично протянул Мастер.

Он упер локти в подлокотники и стал постукивать кончиками пальцев друг о друга.

Поставив бокал на стол, Джокер заметил:

— Абсолютно точно. И это сильно облегчает нашу задачу: теперь можно забыть о роли ходячего ужаса, которая, признаться, мне надоела. В прошлом году с ней ничего не вышло, в этом до моего появления на сцене и дело не дошло. Считаю, нам не стоит больше терять время на театральные представления и надо договариваться открыто.

Мастер долго смотрел на него поверх сплетенных пальцев, потом проговорил с сомнением:

— А может, не станем горячиться? Что тигру лишняя полоска? Сыграем как договаривались: вы злодей, я спаситель, только на сей раз до конца. Беспроигрышная комбинация, я полагаю.

Отодвинув от себя бокал, Джокер живо возразил:

— Эта комбинация никогда не была такой! Мальчишка знает, кем являлась Литика, и всё равно продолжает носить с собой ее цепочку. Вывод из этих двух фактов очевиден, и значит, его сложно будет испугать. Во-вторых, самое важное: этому юноше опасно лгать, он эмпат. В свое время я слишком понадеялся на себя, и он поймал меня на лжи, сломав игру, которую мы почти довели до конца. Обиднее всего, что я просто уклончиво ответил, даже не лгал в полном смысле слова.

Хлопнув ладонями по подлокотникам кресла, Мастер бросил раздраженно:

— Он эмпат, но не эмпарот! Не забывайте, ваша девчонка водила его за нос четыре месяца, а он так ничего и не заподозрил!

Джокер в ответ усмехнулся. С силой проведя пальцами по лбу, он неторопливо поднялся, сделал несколько шагов по комнате и развернулся к сидевшему в кресле Мастеру.

— Самые проницательные люди рано или поздно попадают в обстоятельства, где они слепы, — размеренно проговорил он. — Именно такую ситуацию я стремился создать. Мне удалось подобрать ключи: блестящий ум и правильная внешность. Однако вы не Литика, выключить его критическое восприятие вам не по силам. И не четыре, только три месяца. Что происходило там в декабре, мы не знаем. И кто кого в той игре обыграл, можем лишь догадываться.

Мастер бросил на Джокера острый взгляд.

— Хорошо, три… Но неужели я глупее ее?

Джокер махнул рукой, словно возражая и одновременно прогоняя непрошеную мысль.

— Временами я испытываю горькое сожаление, что позволил этому случиться. Такие умы рождаются нечасто, их предназначение — учить других. А наша птица погибла на взлете.

— Бросьте разводить сантименты, — жестко прервал его Мастер. — Она знала, на что шла. А впрочем, как вам будет угодно, — сказал вдруг он. — Я согласен покинуть старый добрый круг «спаситель — преследователь — жертва». У меня появилась другая идея, как можно заставить мальчишку открыть двери этой тюрьмы. Я даже не буду против, если он объявится здесь со своими друзьями.