Ракеты. Жизнь. Судьба - [50]

Работы по созданию автоматизированных систем управления технологическими процессам (АСУ ТП) в атомной энергетике, как и модернизация существовавших там систем, были начаты полностью по моей инициативе, так что за них мне и отвечать. Исходил я перед тем, как предложить услуги Хартрона «Укрэнергоатому», из убедительных для меня тогда соображений.

1. После Чернобыля стала очевидной полная непригодность установленных на АЭС АСУ ТП. Не только к аппаратуре, но к самим принципам обеспечения безопасности, это утверждение относится еще в большей мере. Так что я полагал, что заинтересованный заказчик у нас будет.

2. Я исходил из очевидного, как мне казалось обстоятельства, что раз электростанция работает, то деньги у нее есть. Проблему неплатежей я предвидеть не мог.

3. АСУ ТП АЭС в СССР разрабатывалась далеко не первой сборной советской науки и промышленности. Первая сборная делала системы управления ракетами, самолетами, кораблями и другой военной техникой. Министерство среднего машиностроения, в котором поначалу создавалась атомная энергетика, возможно, и располагало первоклассными физиками (хотя и в этом есть серьезные сомнения, судя по Чернобылю), хороших специалистов в области сложных электронных систем управления не имело, ввиду их полной невостребованности для основной продукции министерства. Главная принципиальнейшая ошибка, допущенная еще при создании АСУ ТП, состояла в том, что она позволила неправильным действиям, в конечном счете, одного из работников станции, пусть даже не в стандартной ситуации привести к катастрофе такого масштаба, т.е. АСУ ТП была не «дуракоустойчивой», что совершенно недопустимо для таких систем, и это задача физиков. В условиях СССР ситуация, при которой головную роль в области АСУ ТП АЭС исполнял полуакадемический институт проблем управления, являлась абсолютно ненормальной, так что ожидать первоклассной техники не приходилось.

4. Даже по нашим скромным тогдашним знаниям мы понимали, что АСУ ТП АЭС, может быть в научном отношении проще системы управления МБР с разделяющимися головными частями, но, безусловно, система очень громоздкая и сложная (насколько именно, мы себе тогда отчета не отдавали), а все фирмы, которые могли бы взять на себя функции головной организации, остались в России.

Так что конкурентов на Украине мы не ожидали, хотя, как выяснилось, наглости украинских организаций, делавших достаточно простую релейную аппаратуру для АЭС, мы не оценили.

Этот довод, к большому сожалению, имел место не только в области АСУ ТП АЭС. После развала СССР на Украине остались только мелкие филиалы и институты оборонной промышленности. («Хартрон», как и КБЮ — исключения).

Большинство из них в СССР делали отдельные приборы и небольшие системы, входящие в создаваемые московским и ленинградскими НПО комплексы. Никогда роль головных по этим системам они не исполняли, но, пользуясь полным невежеством украинских бюрократов в вопросах разработки военной техники, тут же предложили свои услуги для создания любой новой военной техники. Еще со времен товарища Сталина военная промышленность, особенно, научно-исследовательская, не подчинялась никаким местным органам, часто даже партийным, поэтому и минимально грамотных руководителей на Украине не было. Вновь назначенные бюрократы в министерствах в этом не признавались даже самим себе и творили абсолютно невежественные вещи. Мое предложение руководству министерства — прежде, чем давать украинской организации, претендующей на роль разработчика, государственные деньги, проверять, что они сделали в СССР, успеха не имело. Так что вначале многие из таких квазиразработчиков перетянули на себя значительную часть средств, выделяемых из бюджета, безусловно, не забывая министерских чиновников, распределяющих эти деньги. Конечно, ни одна их них ничего не создала, да и деньги у государства кончились, но первоначально выделенные средства они растранжирили и, в значительной мере, их руководители просто разворовали.

Исходя из вышесказанных выше соображений, мы и предложили руководителям украинских АЭС «Хартрон», как головную организацию в области АСУ ТП, и это предложение было принято, а затем оформлено государственными решениями на самом высшем уровне.

Уже сейчас, после большого числа неудач, преследовавших нас на этом пути (в том числе, по нашей вине), я считаю тогдашнее свое решение правильным, так как есть и достижения, достаточно значительные. Сейчас в составе «Хартрона» некоторые структуры удачно работают с АЭС, хотя рассчитывали мы на существенно большее.

И, конечно, нам сильно помогло сотрудничество с мировым лидером в области атомной энергетики американской фирмой «Вестингауз». По причинам, рассказ о которых может меня увести в сторону, выяснилось, что правительство США, исходя из собственных интересов, заинтересовано либо в полном закрытии всех АЭС, построенных в Восточной Европе (Германия так и сделала у себя после объединения), либо в повышении их безопасности.

Подчеркиваю, не работоспособности, а безопасности. И дело здесь не в конкуренции (какие уж мы им конкуренты в научно-технической области), или в боязни, что радиация при аварии на такой АЭС достигнет США (это — ерунда), а в менталитете самих граждан США, донельзя запуганных мировыми СМИ чернобыльской катастрофой, и перенесших свои страхи и на американские АЭС.