Ракетчики - [41]

— Ты мне, Коля, зубы не заговаривай. Правая рука у тебя не работает, не мучься. Позволь, я достану пистолет из кармана. Не дергайся, а то будет хуже. — Саня забрал у Ковалёва пистолет. — Вот, теперь, нормально поговорим. Вот застрелил бы ты меня, и чё? Так бы и жил с нерабочей пиписькой. Оно надо? Придурок.

— Чего ты хочешь?

— Раньше, чем сообщить, чего я хочу, ты должен убедиться, что не можешь отказаться от моего предложения. Есть ли у тебя человек, который не будет болтать лишнего и не сильно удивится?

— Да.

— Тогда представь в голове его, этого человека.

Ковалёв представил секретаршу Машу.

— Теперь иди вниз, с кабинки позвони и спроси у неё насчёт мизинца левой руки. У тебя руки уже нормально работают. Монетки возьми.

— Свои есть.

В холле гостиницы действительно была кабинка телефона. Очереди, слава богу, не было. А то бы Ковалёв не выдержал — нервы.

— Маш, лапочка, попробуй пошевелить на левой руке мизинцем. Ну как?

— Мамочки, не могу! Это из-за тебя?!

— Чш-чш. Это просто проверка. Вряд ли ты ему интересна. Скоро это пройдёт. Попробуешь ещё минут через двадцать, ладно? Не волнуйся, лапа моя.

Через десять минут Ковалёв вошёл в номер снова.

— Убедился. Что дальше? Убери с моей бабы порчу, она ни при чём.

— Сделано, садись, поговорим нормально.

— Ага, нож к горлу приставил, точнее серп к яйцам — «поговорим нормально».

— Коля, не бери в голову. Душу продать дьяволу не потребую. Мне от тебя нужны две вещи. Первая: содействие в даче взяток в Главном Управлении РВСН. Мне нужно назначить на должности пять офицеров моей части. Часть подлежит расформированию по тому договору, что Мишка недавно подписал, сука.

— Это не так просто. И я не понял — это я должен дать им взятки? Ты, конечно, можешь отключить мне всё, что есть, но гору денег я не рожу. У меня есть некоторые накопления, но их не хватит. Москва, она, знаешь, располагает…

— Я понял: бляди, кабаки.

— И это — тоже. А через своё управление проводить… Могу попробовать, но это не быстро и не наверняка. Это не только от меня зависит.

— Деньги на взятки офицеры имеют свои. Ты тут нужен только как представительская фигура.

— Офицеры РВСН? Имеют свои деньги на взятки? Вы там что, ракеты американцам продаёте? — Давление взглядом на меня ничего не дало, на подначки я не повёлся. Уже другим, скорее деловым тоном Ковалёв продолжил. — Чем это я так хорош?

— Кончай выделываться! Все про вас знают, что вы — ворьё! В РВСН никак не подумают, что ты их хочешь подставить. А про любого другого могут решить, что это подстава.

— Это да, не подумают. В принципе, это вполне осуществимо, я попробую. А когда ты снимешь с меня порчу, йог проклятый?

— Глупый вопрос, Коля. Как только — так сразу.

— А если это останется навсегда?

— Но пальцы и руки-то у тебя включились? Не ссы!

— Хорошо, ты сказал: «первое», — будет и второе?

— К твоему огорчению — будет. Но это — потом. Пойдём, перекусим в ресторан, потом продолжим.

Спустились вниз, нашли Юревича, подсели.

— Это, Коля, один из тех офицеров, о трудоустройстве которых ты любезно согласился похлопотать.

— Кончай издеваться: «любезно согласился». Кстати, это конечно не моё дело, но почему ты работаешь на своих офицеров, а не наоборот? С твоими способностями…

— Да, Коля, ты прав — это не твоё дело.

— Ты сильно изменился. Ещё два года назад — пацан-пацаном: горящие глаза, максимализм, никаких деловых качеств. А сейчас — босс мафии, что ли.

— Ну… Армия — хорошая школа жизни.

— Не надо, вот, не надо этого, не хочешь говорить — не говори. Анатолий, вами, небось, он тоже крутит?

— И да, и нет.

Ели спокойно, говорили на общеармейские темы, как обычные военные, собравшиеся за одним столом.

— Всё, кончаем пир, товарищи офицеры. Толя, расплатись за всех и приходи в номер.

— Вот тебе Коля на первый раз. Тут полтинник.

— Ну, ни х… себе! — Не стал «держать лицо» Ковалёв, откровенно показав удивление.

— Это для завязки разговора. Это список офицеров и мест их следующей службы. На их будущих местах службы уже всё договорено. Далее, в РВСН по кадрам решает…

— Да знаю я, кто что решает. Симонович у них решает.

— Правильно. Крайне желательно добиться переводов до ликвидации части. Чем скорее — тем лучше. Сделаешь?

— А у меня есть выбор?

— Хэ-хэ-хэ, выбор-то всегда есть… Кстати, не думай, что работаешь только за страх. По итогам дела ты получишь и хороший пряник. Скажем, тысяч десять за перевод и ещё десять, если уломаешь Симоновича на срочность.

— Ты это чё, серьёзно? Толя, это реально?

— Это реально, Николай, от имени офицеров — гарантирую.

— Так это совсем другое дело! Я могу даже по своей линии РВСН простимулировать. Саня, а может, как аванс, раскодируешь, а?

— Ага, разбежался. Утром деньги — вечером стулья. Иди домой. И не жлобься, такси возьми. А то ещё «бомбанут» по дороге. И учти: я ложь вижу. Обмануть меня не выйдет.

— Да ты чё!? И в мыслях не было!

— На, держи свой пистолет.

— Пока мужики.

— Что ж, Анатолий Борисович, теперь будем ждать результата.

На следующий вечер Ковалёв пришёл в номер с хорошими новостями.

— Всё в порядке, поговорил с Симоновичем. Задаток оставил. Хочет ещё по десятке за нос. Так что с вас ещё полтишечка. За срочность ничего брать не стал, сказал, что постарается сделать побыстрее.