Ракетчик звездной войны - [100]

Рубили и пилили молодые поднебесники, те, что вытягивались в высоту не более чем на двадцать метров, – древесина у них была мягче, да и горючий сок выливался сам.

Под сосуды приспособили корпуса энергосборников. Густая, вонючая масса с алым отливом наполняла кабину катера порциями по шестьдесят с чем-то литров. Уровень поднимался медленно. Красное солнце близилось к закату, когда горючка дошла до уровня люка. Аркадий торжественно захлопнул крышку, залез на выпуклую крышу катера и отворил верхний лючок.

– Перекур! – объявил Кузьмичев, спилив пятнадцатое дерево. – Дождемся ночи…

                                                                                                                                      * * *

Зашло красное солнце. Опустилась голубая звезда. Потом взошли луны, путая свет и тени.

Корпус ракетного катера вместил изрядное количество горючей жидкости. Переверзев прицепил изнутри к крышке люка гранату.

– Если не почикают лазерами, – сказал он, – то пусть залезают унутрь. Их будет ждать душ и ма-аленький сюрпризик!

– А кто пойдет? – осведомился Луценко, сложив руки на автомате, висевшем на груди. – Народ тут интересуется, понима-ашь…

– Все пойдут. Возникнет неразбериха, и мы добавим из «калашей». Сегаль и Раджабов – вы потащите РПГ и гранаты.

– Есть!

– Все, тянем-потянем! – скомандовал Кузьмичев и уперся в корму катера. Он ожидал, что потребуется немалый напряг, как при выталкивании «Жигуля» из снежного заноса, но себумское транспортное средство двинулось легко, без усилий.

Только поворачивать приходилось вчетвером – гравираспределитель сопротивлялся. А один раз, когда пришлось переправлять ракетный катер через овраг, Переверзев сильно толкнул машину, но та зависла у противоположного крутого склона – с земли не достать, с кручи не дотянуться. Пришлось срубать еще один поднебесник и пихать этой как бы жердью в борт.

И вот за деревьями завиднелись огоньки «аэродрома» – в темноте плавали светившиеся флипы, странные зеркала на мачтах отбрасывали бледный свет, под которым сверкали борта истребителей и штурмовиков. Себумы, не занятые на дежурстве, собрались в подобии бункера, собранного из панелей – вероятно, вырезанных из переборок крейсера, уже полностью ушедшего под воду в кальдере. Даже с опушки леса был виден край обрыва, над которым клубился светящийся голубым пар.

– Направляем на бункер, – тихо проговорил Кузьмичев, – разгоняем, как следует, и падаем!

Переверзев, Сегаль и здоровенный ополченец по имени Остап кивнули – их лица смотрелись зеленоватыми пятнами в свете лун.

– Пошли!

В десять рук ракетный катер развернули, нацеливая на бункер – так, чтобы брандер прошел между рядами штурмовиков и истребителей, и взяли разгон. Бегом домчались до невидимой границы охраняемой территории и шлепнулись на гладкий шлак пустоши. Катер летел дальше сам, двигаясь со скоростью велосипедиста.

Едва его заметили флипы, как над полем поднялся отвратительный зудящий свист, все зеркала повернулись, высвечивая катер, а из бункера выползла парочка себум со странными агрегатами в щупальцах-хваталищах.

– Отползаем! – прошипел Кузьмичев и повернул к лесу, то и дело оборачиваясь назад.

Себумы выстрелили, но не попали. Однако катер, никем не подталкиваемый, замедлил движение и остановился, почти уткнувшись носом в бункер.

Шипя и пересвистываясь, вескусиане обошли ракетный катер, и один из них выгнул переднюю часть туши вверх, цепляясь хваталищами за крышку люка. Люк резко распахнулся, окатывая себум вязкой жидкостью, а на счет «три» рванула граната…

Слабый отсвет мигнул из кабины, а в следующую секунду катера не стало – огромное облако огня вспухло на его месте, разрывая борта, утопило в жидком пламени ближние штурмовики, развалило бункер и загудело, заревело, огненным валом расходясь в стороны.

Пламя было таким ярким, нагоняло такой жар, что за пляской протуберанчиков не замечались горящие туши себум, пылающие машины.

С визгом выкатывались живые рогатые шары и лопались, мигом сдуваясь и прекращая визжать.

– Так вам и надо, – выцедил Сегаль.

– Свиньи… – бросил Остап.

Грохнул взрыв. Из озера огня кверху восклубился султан светящегося дыма.

– Одним штурмовиком меньше!

– Сегаль! Обработайте гранатами дальний край, цельтесь в дюзы!

– Щас мы!

– Остальные за мной! Патроны беречь!

Кузьмичев, пригибаясь, побежал влево, огибая очаг возгорания. Навстречу выплыл флип, но ополченцы-хомо справились с вескусианином по-своему – руками развернули прозрачную сферу, как давеча ракетный катер, и направили ее в огонь. Себума поспешила выбраться, но не успела – рядом вспух столб огня, разрывая раскаленный истребитель, и флип раскололся, роняя дозорного в пламя. Себума завизжал (или завизжала?), катаясь в огне и распухая в шар, похожий на морскую мину. Переверзев не пожалел пули и пробил рогатую сферу – разогретая жижа ударила изнутри смердящим фонтаном.

Пожар начал затухать, в озере пламени образовывались темные островки гари, но тут Сегаль добавил огоньку – с края аэродрома донесся грохот. Пламя взрыва располовинило штурмовик или истребитель, видно было плохо. Рядом вспух огненный шар, подкидывая кверху еще одну машину, разваливавшуюся на куски.