Радж Сингх - [37]
Прием окончился. Вернувшись в свои покои, Аурангзеб отдал приказ казнить Маниклала. Приказ был дан, но Маниклала нигде не могли отыскать. Он заблаговременно скрылся, зная, что его ожидает. Посланцы Аурангзеба рыскали по всему Дели, но Маниклал как сквозь землю провалился. Нужно ли говорить, что в то время как стража сбилась с ног в поисках Маниклала, сам он сидел переодетый в своей лавке и преспокойно торговал безделушками из камня. Не найдя его, стража похватала первых попавшихся людей из его лагеря и потащила их к начальнику полиции. Вместе с другими они захватили и Нирмал.
Начальнику стражи ничего не удалось узнать от спутников Маниклала. Не помогли ни угрозы, ни побои. Что могут рассказать люди, которые ничего не знают?
Последней начальник стражи стал допрашивать Нирмал. Все это время ее держали отдельно от остальных арестованных из уважения к ней как к женщине.
— Я не знаю посла махараны, — отвечала она на вопрос начальника полиции.
— Его зовут Маниклал Сингх, — сказал тот. — Я не знаю никакого Маниклала Сингха.
— Разве ты не приехала с послом махараны из Удайпура?
— Я никогда не была в Удайпуре.
— Так кто же ты?
— Я индусская служанка ее величества Джодпури-бегум{66}.
— Служанки Джодпури-бегум не покидают гарема.
— Я тоже никогда не выходила из гарема, но, услышав о прибытии раджпутского посла, моя госпожа послала меня к нему.
— Зачем?
— За водой, в которой великий святой омыл свои ноги. Ни один раджпут никогда не расстается с ней.
— Но я вижу, ты одна. Каким образом тебе удалось одной выбраться из гарема?
— С помощью этого перстня. — Нирмал достала перстень джодпурской принцессы. Начальник стражи склонился перед ней в почтительном поклоне.
— Ты можешь идти, — сказал он Нирмал. — Тебя никто не осмелится остановить.
— Вы должны оказать мне еще одну милость, — обратилась к нему Нирмал. — Я никогда не выходила из дворца и очень испугана тем, что произошло. Было бы очень хорошо, если бы вы приказали стражнику или рассыльному проводить меня до дворца.
Начальник стражи приказал одному из стражников проводить Нирмал в гарем падишаха. Евнухи беспрекословно пропустили ее, увидев перстень главной жены Аурангзеба. С помощью ловких расспросов Нирмал нашла Джодпури. Совершив пронам, она показала ей перстень. Джодпури насторожилась.
— Откуда ты взяла этот перстень? — спросила она, когда они остались одни.
— Я все расскажу вам, — ответила Нирмал.
Она назвала себя и рассказала о том, как Деви пришла в Рупнагар, о том, что она говорила и как оставила перстень. Затем она рассказала обо всем, что случилось с тех пор с ней и с Чанчал-кумари. Рассказала, что она приехала вместе с Маниклалом и привезла письмо Чанчал-кумари. Рассказала о том, как, приехав в Дели, она попала в беду и как, освободившись с помощью хитрой уловки, проникла в гарем. Затем Нирмал вручила джодпурской принцессе письмо, которое Чанчал-кумари написала Удипури.
— Я пришла к вам за советом, как передать это письмо Удипури, — сказала она.
— Это можно будет сделать, — ответила Джодпури. — Но здесь всем распоряжается Зеб-ун-ниса. Письмо можно будет передать вечером, когда эти грешницы напьются до бесчувствия. А сейчас ступай к моим служанкам индускам. Там тебе дадут индусскую пищу {67}.
Глава четвертая
Растопка. Удипури
Когда наступил вечер, Джодпури дала Нирмал несколько ценных советов и вместе со стражницей татаркой послала ее к Зеб-ун-нисе. Когда Нирмал вошла в ее покои, у нее закружилась голова от аромата благовоний, цветов и табака. Пол, выложенный драгоценными камнями, убранство комнат и роскошное ложе поразили ее. Но больше всего она была ослеплена блеском многочисленных драгоценностей, смешанных с цветами, которыми была усыпана Зеб-ун-ниса, и ее красотой, способной затмить луну и солнце. Озаренная этим блеском Зеб-ун-ниса показалась ей небесной девой из обители богов.
Но глаза у небесной девы были мутные, лицо воспаленное, рассудок ее был в тумане, она была во власти опьянения. Когда Нирмал предстала перед ней, Зеб-ун-ниса спросила заплетающимся языком:
— Ты кто?
— Я посланница повелительницы Удайпура, — ответила Нирмал.
— Приехала поклониться трону могольского падишаха?
— Нет. Я привезла письмо.
— А что ты собираешься сделать с этим письмом? Бросишь в огонь, чтобы посмотреть, как ярко оно горит?
— Нет, отдам его Удипури-бегум.
— Она еще жива или умерла?
— Мне кажется, жива.
— Нет, она умерла. Эй, кто-нибудь, отведите к ней эту служанку!
Эти слова не были безумным бредом, Зеб-ун-ниса хотела сказать: «Пошлите ее в царство бога смерти». Но телохранительница поняла приказание Зеб-ун-нисы буквально и отвела Нирмал в покои Удипури.
Глаза Удипури лихорадочно блестели, она громко смеялась, и видно было, что она в самом веселом настроении. Нирмал низко поклонилась.
— Кто вы? — спросила Удипури.
— Я посланница повелительницы Удайпура, — отвечала Нирмал. — Я привезла вам письмо.
— Нет, нет, — возразила Удипури. — Ты повелитель Персии. Ты пришел, чтобы вырвать меня из рук могольского падишаха.
