Радужный змей - [22]

— Какое в этих актах использовалось летоисчисление? — спросил мимоходом Платон, заинтересованный буквами в. о.

— Местное, — ответил Глендруид, — оно удобнее всего для периодизации находок. В. о. — это великая охота Радужного змея. Согласно здешним поверьям, она состоялась около пяти тысяч лет назад. Эта дата приблизительно совпадает с предполагаемым угасанием доирунгийской цивилизации. Я предупреждал — изучайте мифологию! В ней ключ ко всему!

Платон погрузился в изучение актов. Судя по всему, однажды, на заре освоения Сильванги, был случайно найден крупный клад. Эта находка подогрела интерес к древней истории планеты. Следующий шкаф, по словам Глендруида, был забит отчетами о бесплодных раскопках в окрестностях Ирунгу и открытии Великого конуса.

— Это не представляет интереса, — прокомментировал Глендруид. — Суть этой горы бумаг сводится к словам «нет», «невозможно» и «бесполезно». Открытие Конуса вызвало такой шум, а толку? Проникнуть внутрь не удалось никому, кроме меня — как раз тогда, когда Конус собирались признать облицованной камнем скалой!

— Расскажите мне вкратце о самых крупных находках, — попросил Платон.

— Извольте. Во-первых, клад из местечка Гану. Там обнаружили что-то вроде древнего каменного колодца футов сорока диаметром. Разумеется, он был заполнен жидкой грязью, но ее удалось откачать. Результат — коллекция уникальных предметов, составляющая основу экспозиции нашего музея. Следующие лет пятьдесят не находили вообще ничего — несколько случайных находок у подножия Конуса, в очень плохом состоянии. Затем мой предок, молодой археолог Морган Глендруид, обнаружил в джунглях развалины древней постройки. В ее руинах он разыскал много интересных артефактов. И как венец поисков — мой многолетний труд: штольня и проникновение в Хранилище. Об этом я рассказывал достаточно подробно на конференции. Материалы по этим открытиям хранятся в шкафах номер семь и восемь.

— Очень интересно, — пробормотал Платон, продолжая выборочно просматривать бумаги. Он прикинул размер работы и решил, что за неделю будет знать архив как свои пять пальцев. Но сначала надо было заглянуть в музей.

Через полчаса они пришли к скромному деревянному домику, утопающему в цветах. Вступив на чисто подметенное крыльцо, Платон невольно отметил разницу в содержании архива и музея. Дверь была открыта нараспашку, а вход защищала от насекомых кружевная пелена с изящным узором. Изнутри повеяло ароматами.

— Мы случайно не ошиблись адресом? — на всякий случай спросил Платон. — Этот дом больше похож на цветочный магазин.

Симо ухмыльнулся, Глендруид открыл рот, чтобы объяснить, но в этот момент кружевная завеса откинулась, и на крыльце появилась молодая девушка — сильванка. Она обвела взглядом пришедших, задержав заинтересованный взгляд на Платоне, и что-то произнесла на местном наречии. Профессор ответил ей на том же языке, а потом обратился к Платону:

— Не удивляйтесь, это, можно сказать, новая сотрудница музея. Ее зовут Митиан. Родные за какой-то проступок выгнали ее из дома. Я позволил ей жить в помещении музея, а она обязалась содержать его в порядке. Я попросил ее приготовить нам поесть.

Митиан бросила на Платона кокетливый взгляд через плечо и ушла куда-то в глубь дома. Платон успел заметить, что у нее красивые удлиненные глаза, которые она подводит голубой краской до самых висков. Из одежды на девушке были главным образом украшения из белого металла с селенитом — самым популярным на Сильванге камнем, ручные и ножные браслеты, ряды бус от подбородка до талии, широкий пластинчатый пояс и диадема на голове. Платон задумался о том, на что живет эта симпатичная и небедно одетая научная сотрудница, но догадки решил оставить при себе.

Археологи прошли в две комнаты, отведенные под музей.

— Запасники на втором этаже, — предупредил Глендруид, — но здесь, на витринах, почти все, что мы нашли.

Платон с интересом принялся изучать экспозицию. Первый клад и впрямь был самым богатым и состоял сплошь из отлично сохранившихся предметов непонятного назначения. Орнамент на некоторых артефактах вызвал у Платона ассоциации с браслетом, найденным на астероиде Альчеры.

— Что скажете? — нетерпеливо спросил Глендруид.

— Вот эти пластины и кольца, — сказал Платон, — несомненно, детали костюма, притом костюма специализированного. Это могло быть одеяние воина или, скорее, ритуальные, символические доспехи, какие мог бы носить жрец. Вы не находили там скелетов?

— Помилуйте, пять тысяч лет…

— Прошу прощения. Вам надо было сделать биохимический анализ — они наверняка там были.

— А вот эта полусфера?

— Я бы сказал, что это остатки астрономического прибора, притом весьма сложного.

— Вы полагаете?

— Почему бы и нет? Вы же сами утверждали, что доирунгийская цивилизация была высокоразвитой.

— Магической в первую очередь! Магия пронизывала все сферы жизни. Эти люди обладали богатейшим воображением — об этом говорят их мифы. Технически развитые цивилизации, как правило, бедны памятниками культуры и искусства. У людей просто работает другое полушарие мозга…

— Кстати, я приехал сюда, чтобы взглянуть на некий жезл, — прервал его Платон. — Вы не могли бы показать, на какой витрине он находится?