Радужный город - [48]

Да, молодой девушке вполне возможно Вита и нравился. Мать и отец вбили в него с рождения воспитанность и сдержанность, которая теми же бабами расценивалась как джентльменство. Тропинин мог бы показать и другую свою сторону, явно отличающуюся от того налета аристократизма, который ему приписывали. Ту, которую Питерские улицы воспитали в девяностые, но друг был влюблен в Нонну. Сильно. Не желая слышать доводов рассудка.

— И ты поверил? — изобразив скучающее выражение, поинтересовался Варков.

Тропинин кинул на друга возмущенный взгляд.

— Я что, по-твоему, идиот?

— Да, — закивал головой Варков. — почти десять лет ты был влюбленным идиотом. И уже лет шесть являешься идиотом, которого доят.

— Я содержу сына, — прорычал Итальянец.

— Ты содержишь бывшую жену, которая наставила тебе рога, ее мужа, с которым она наставила тебе рога, и который был слишком жаден, чтобы делиться с нужными людьми, прогорел, но не отвык жрать икру и запивать ее вискарем за пять сотен баксов, — Варков вошел в раж.

Легкий стук о дверной косяк заставил мужчин оторвать друг от друга взгляд и посмотреть на Ирину, стоявшую в дверях.

— Толь, тебе с работы звонят, — она протянула мужу распевающий песенки из стандартного набора мобильный.

— Да, — гаркнул Варков. — Нет, не могу и не приеду. Кочнев, давай сам разбирайся, до утра меня нет.

Ирина хотела уйти, вежливо кивнув Итальянцу, но супруг поймал ее за руку и, вложив в пальцы телефон, на секунду прижал ее ладонь к губам.

— Выключи и поставь, пожалуйста, на зарядку. Ну их всех! Достали!

* * *

Собеседники продержались до трех утра. Бутылка давно опустела, за ней последовала вторая. Они заснули на креслах в гостиной, но перед этим пришли к выводу, что действия Нонны имеют скрытый мотив, и по своим каналам, перед которыми, конечно, придется кланяться, Варков попытается узнать, не находится ли господин Радов, нынешний гражданский муж Нонны, «под колпаком» или пока «в разработке», вполне возможно, что ему нужны деньги, и он готов и поторговать супругой.

Звонок матери Сережи вытащил из друга то, что сидело глубоко, и было укрыто слоями ненависти и ярости, как салат «под шубой». Откровением для Варкова стало то, что в тот момент, когда Нонна вильнула хвостом, у Тропинина были серьезные проблемы с финансами. Виталий никогда никому этого не рассказывал, но он едва не лишился всего тогда. А Нонна чуть не вогнала гвозди в крышку, накрывающую его гроб. Двойное предательство. Что может быть хуже?

— Хочу разобраться, в чем подвох и забыть, — Тропинин зажмурился на секунду. — Из колеи выбила, с*ка. Не дай Бог начнет Сережкой шантажировать! Дерьмо еще и в том, что она позвонила при Софье.

Брови Варкова сложились милой двускатной крышей и поползли в коротко стриженным волосам.

— Софье? Мизерной? То есть ты…?

Тропинин отвечать не стал. Да и не надо было. Упертый баран добился своего.

— А в чем дерьмо-то? Тебе она и нужна была на раз, — хорошо делать выводы по пьяному делу, подумалось Варкову, можно все списать на зеленого змия.

Тропинин посмотрел на друга с осуждением, сильно того возмутив.

— Мне это девочка понравилась. Есть в ней что-то. Стрежень какой-то.

— И в чем стержень, в том, что покувыркалась с тобой? — поинтересовался Анатолий Иванович.

Тропинин усмехнулся.

— Она мне недавно заявила, если грубо и в переложении на женскую логику, что я — мудак, и жизнь у меня соответствующая. Мне, знаешь ли, кроме тебя и моего бухгалтера, правду не любят говорить в глаза. А уж особенно бабы, даже собственная мать.

— О Господи! — ладонь впечаталась в лоб, и Варков сполз в кресле. Вот не везет мужику даже на однодневок.

— Но с этим я разберусь. Мне надо понять, что нужно Нонне?!

Утром Ирина разбудила мужа, который сразу решил использовать вечерний намек жены и развел два стакана с лекарством себе и Тропинину. Вскоре оба хоть и не напоминали свежие огурцы, но были готовы к выходу. Сегодня Варков решил воспользоваться предложением друга и согласился быть доставленным на работу.

— Толя! — догнал его голос супруги на лестничной клетке. — Телефон!

— Черт! А я-то думаю, что так спокойно! — постучал себя по карманам по привычке следователь.

Усевшись на переднее сиденье Гелека, которое ему благородно уступил Тропинин, Варков включил мобильный, тот заверещал от радости, что еще нужен хозяину. Трель стояла с минуту. Смс о непринятых вызовах, с просьбами перезвонить, сообщения о голосовой почте.

— Софья звонила, — листая список полученного, заметил вслух Варков.

Тропинин сзади напрягся и нагнулся вперед.

— Когда?

— Вчера, минут пятнадцать одиннадцатого. И голосовое сообщение от нее.

Мягкий женский голос чуть искаженный динамиком и оцифровкой наполнил салон.

«Анатолий Иванович, не могла до вас дозвониться. В больнице Великого напали на мать мужа. Полицию даже вызвали. Медсестра просит забрать ее, потому что у них нормальной охраны нет по ее словам. Сказали, даже с выпиской помогут, чтобы проблем на больницу не навлекать. Я выезжаю в Великий Новгород».

Первым опомнился Тропинин, телефон в его руке блеснул и моментально набрал нужный номер.

Мощный динамик сообщил, что телефон абонента выключен или находится вне зоны действия сети. Варков тоже схватился за телефон. Первым стала больница Новгорода, чей номер быстро отыскался в Интернете.