Радуга чудес - [32]

Прошла ночь. Мой товарищ решил продолжить охоту в одиночку и покинул меня. За это время голод стал еще мучительнее, и я решился на отчаянный шаг: пойти в деревню, стащить там что-нибудь съестного. Стояла страда. Население почти целиком находилось на сенокосе. Деревня полностью была безлюдной, когда я мчался по улице, и вскоре мне удалось проникнуть в незапертую избу, где на столе лежали каравай хлеба и прочая снедь. Я набросился на них с чисто волчьим аппетитом, но не успел полностью насытиться, как услышал приближающиеся на улице голоса. Я бросился вон во двор, а оттуда, перепрыгнув через забор, побежал дальше к лесу. Но, к неописуемой моей радости, увидал, что я по-прежнему человек и мне незачем бежать.

А превращение это объяснить просто: в заборе, через который я прыгнул, был торчащий, как мизинец, сучок. Во время моего прыжка колдовской узорчатый пояс зацепился за этот сучок, и я выскользнул из него, и чары его прекратились. Так я опять стал человеком…

Рассказчик замолчал. Молчали и мы — слушатели. Это молчание у многих продолжалась долго, потом перешло в сон. Некоторые же высказали несколько недобрых замечаний по поводу рассказчика: повествование не вызвало того чувства удовлетворения, которым обычно сопровождается хороший рассказ о чудесном. В чем же дело?

Есть граница, за которой самый маловероятный рассказ о чудесном принимается с верою, но, перешагнув эту границу, становится противным разуму и отрицается. Превращение человека в волка перешагнуло эту границу и сделало рассказ неприятным и неприемлемым. Этот рассказ не сблизил рассказчика с аудиторией, а, наоборот, как бы усилил отчуждение. Некоторые даже стали называть его волком. И хорошо, что через несколько дней его перевели в другую камеру.

На днях мы закончили читать книгу «Мифологические рассказы русского населения Восточной Сибири». В ней приведены описания 444 удивительных случаев. Описания представляют записи рассказов конкретных людей, имена рассказчиков и название местностей приведены в книге. Почти во всех случаях их рассказы можно назвать показаниями живых свидетелей, и, следовательно, они заслуживают доверия. Я был весьма удивлен, когда в этой книге встретил рассказ о человеке, превратившемся в волка, а потом снова ставшем человеком.

Приводим его полностью.

370… Там за Хребтом больше вот этих чудес творилось, чем у нас. Там то люди такие, то ли че?! И вот с Запада приезжали в тридцать пятом году, вербованные. Разговоришься — рассказывают. (…) Это Глаша рассказывала.

Дедушка у ей, когда армию служил, (царско еще было время-то, он у нас здесь, на Востоке, служил), и с армии домой не вернулся на Запад. Здесь женился, дети пошли, потом внуки, состарился, так здесь и умер. (Они жили в Мирсаново.).

И вот, говорю, я уже больша была:

— Дядька, пошто ты никогда не съездишь погостить на родину?

— А ну, внученька, делать нечего.

А вот уж правда или неправда?.. Друг будто бы дедушкин любил, значит, девчонку, а родителям она была не нужна. Родители сватали из другого дома за его невесту: те богаты были. Но у ей каки-то недостатки, как вроде уродлива была та девчонка. А он хороший парень, но он бедный был. А вот потому и хотели родители разбогатеть, что больше приданого будет. Он все же никак не согласился, не согласился на ней жениться, мол, не нужно мне ваше приданое и все такое. И ушел из дому. Ушел из дому в работники. Договорился с девчонкой-то: мол, буду работать, где-нибудь все равно заработаю и тебя потом возьму. И его превратили в волка, вот эти богаты-то. И вот он ходил: летом в лесу живет, а зимой, гыт, приходил на завалинку. Лягет и лежит. Ну, волк и волк, обыкновенный волк! И вот мать его кормила зимой. Она знала! И вот на сколько лет его заэтовали, он столько лет проходил волком, а потом стал человеком. (Это вот как сказка-то «Аленький цветочек-то» есть, точно. Но это правда было. Вот если Глаша врет, то и я вру.).

И дедушка-то поэтому туда и не вернулся. Говорит:

— Нет. А меня така же судьба ждала, как моего дружка. А теперь куда я поеду? Я уж старик, все у меня здесь: и дети, и внуки. Здесь умирать буду, здесь как вроде втора родина. А когда в молодости был, я туда боялся глаз показать: меня, гыт, ждала его судьба…[19]

Гуляют… вещи

Вы уже знаете, что предметы могут передвигаться мыслью или психической энергией. Спросят невежды — почему не всем и не всегда подвластна огненная энергия мысли?

«Мир Огненный», ч. 3, § 501.

Что вещи могут внезапно приобрести способность двигаться — об этом я впервые прочел в тоненькой книжке, изданной до революции. В ней описывались странные события, происходившие в доме этапного коменданта (в книжечке указывался его точный адрес). После отправки одной из очередных партий арестантов в его доме вещи сами стали время от времени передвигаться по воздуху с одного места на другое. Например, ножницы с комода самостоятельно перелетали на стол, а один раз горстка горячих углей из печки перенеслась в спальню под кровать и подожгла матрац…

Второй раз я слышал о подобном явлении из уст почтенного коммерсанта, торговавшего на одной из станций Китайской Восточной железной дороги, — это были или ст. Хайлар, или ст. Маньчжурия. Он рассказал о русской девушке, нанимающейся в прислуги. Она обладала странной способностью — стоило ей рассердиться, как некоторые вещи приходили в движение: горшок с кухонной полки сам перескакивал на стол; засунутые в печку поленья дров с грохотом вылетали на пол… Из-за этого хозяева опасались нанимать ее в услужение.