Радость, гадость и обед - [51]

Это было прекрасным подарком. Хуже оказалось то, что теперь мне предстояло обработать крупнейший объем данных во всей истории психологии. Я сделал первое, что пришло мне в голову, — составил графики показателей для каждой породы. Оказалось, что после окончания Второй мировой войны в Америке было только четыре наиболее популярные породы собак. В хронологическом порядке: кокер-спаниель, бигль, пудель, кокер-спаниель (по второму кругу) и лабрадор-ретривер. Путь к популярности у каждой породы оказался свой. Пудели завоевали всеобщую любовь одним наскоком, а лабрадор-ретриверы шли к первому месту медленно и неторопливо, прибавляя примерно по 10 % в год в течение сорока лет. На графиках прироста кокер-спаниелей и биглей кривая беспрестанно скачет вверх-вниз.

Кроме того, из графиков мне стало ясно, что большинство пород так никогда и не стали частью нашей жизни. Много вы знаете людей, которые держат оттерхаунда — собаку, максимальный показатель для которой составил 70 щенков в 1993 году? Или гончую-харьера, показатели которой с 1934 года выросли невероятно — с шести до целых сорока щенков? Вскоре я уже не мог думать ни о чем, кроме исследования собачьей демографии Америки. По ночам мне снились демографические кривые. Днем я тратил неоправданно много времени на просмотр графиков прироста разных пород, изводил друзей разговорами о собаках, катал на языке замысловатые названия малоизвестных пород — кеесхонды, шипперке, пули.

Одна беда — толку в этом не было никакого.

Что общего между породой собаки и именем для ребенка

И все же удача нашла меня в тот день, когда я просматривал в журнале Biology Letters статью, принадлежавшую двум исследователям, о которых я никогда прежде не слыхал. Один из них, по имени Мэтт Хан, был аспирантом университета Дьюка, а второй, Алекс Бентли, работал на постдоке по антропологии в колледже Лондонского университета. Статья их была посвящена именам, которые мы даем своим детям.

Мэтт и Алекс специализировались в различных областях, однако оба в свое время изучали влияние слепой удачи на эволюцию — в случае Алекса это было связано с изменениями в культуре, а Мэтт рассматривал развитие генов. Исследователи выдвинули гипотезу, согласно которой многие изменения в человеческой культуре — от рисунков на горшках эпохи неолита до хитов музыки в стиле кантри — объясняются тем, что человек — неисправимый подражатель. Идеальным способом для проверки этой гипотезы стало исследование детских имен, тем более что у Администрации социального обеспечения даже имеется сайт, где перечислена частота использования тысячи наиболее популярных имен в США за каждые десять лет двадцатого века.

Скачав тьму-тьмущую детских имен, Мэтт и Алекс засели за работу. С помощью компьютерных моделей, обычно используемых для изучения изменений в частоте встречаемости генов, они обнаружили, что объяснением постоянно происходящих изменений популярности имен может служить та же теория, которая объясняет механизм эволюционных перемен. Называется она теорией случайного дрейфа, и основное ее положение отличается удивительной простотой: имена меняются потому, что люди бессознательно подражают друг другу. В какой-то момент некто изобретает новое детское имя, или готовит необычное блюдо, или обзаводится собакой новой породы. Захотят ли другие люди подражать ему? — тут все определяет случайность. В вопросах вкуса мы обычно следуем за большинством.

Должен признать, что я не справился с формулами, с помощью которых Мэтт и Алекс доказали, что популярность того или иного детского имени зависит от слепого случая. Однако основную идею я ухватил. И тут меня озарило — ведь они с таким же успехом могут протестировать свою гипотезу применительно к популярным и непопулярным собачьим породам. Я отправил авторам статьи электронное письмо и приложил к нему несколько составленных мною графиков. А в конце на всякий случай приписал: «Кстати, у меня есть выборка из 48 миллионов щенков. Хотите ознакомиться?»

Ответ пришел немедленно и был весьма выразителен: «Да!!! Пришлите файл!» Проведенный анализ показал, что с породами все обстоит точно так же, как с именами, — их популярность обычно зависит от какой-то космической случайности. Наши предпочтения по части собачьих пород подчиняются статистическому распределению, которое математики называют «степенным законом». В человеческих сообществах этот закон проявляется в ситуациях, когда имеется большое количество людей, оказывающих влияние друг на друга. Графики степенного закона изящны, как статуэтки Бранкузи — кривая идет из верхнего левого угла вниз и постепенно смещается вправо. Малькольм Гладуэлл из газеты New Yorker, славящийся своим умением объяснять всяческие заумные теории через простые вещи, сравнил график степенного закона с хоккейной клюшкой, которая лежит на полу крюком вверх.

Степенной закон гласит, что, какую область ни возьми — хоть бестселлеры, хоть цитаты из научных документов, или скачанную музыку, или количество переходов на веб-страницу, количество детских имен, количество пород собак, — примерно 20 % вариантов привлекут внимание примерно 80 % людей. Экономисты называют этот феномен «правилом 80/20». После того как выбор будет сделан несколько раз, популярность уходит в крутое пике и начинает стремиться к нулю. Вот почему в деловых кругах степенные законы именуют не иначе как «длинный хвост».