Раднесь - [28]

Когда Иван сообщил вогулам, что он тот, кого они до сих пор безуспешно пытались найти, уставшие воины возликовали. Как подобает в таких случаях, они должны были показать своё почтение шаману, о могуществе которого ходили легенды. Они спешились и преклонили колено, а шаман Хоза Лей, понимая необходимость поддержания налёта таинственного могущества, присущего всем шаманам, лишь надменно кивнул, хотя в душе вогул крайне сопереживал этим людям. Надменность была наигранной, но традиции должны быть соблюдены, иначе соплеменники его не поймут, и он не сможет и помочь.

По дороге к вогульскому стойбищу

Итак, решено. Не смотря на усталость, отыры взмолились не откладывать возвращение к соплеменникам до утра. Вогульский хон был жутко плох, и это был тот случай, когда промедление смерти подобно. Архип, не раздумывая ни мгновения, отдал Ивану лучшего коня, и это, по его мнению, было самым малым, что он мог сделать в благородном деле спасения вогульского князя. Да и должен же был Архип хоть как-то отблагодарить Ивана за драгоценные подарки — меха и украшения из малахита ценность имели значительную, старый русич отлично это понимал, хоть и друг его не придавал никакого значения материальным благам. Вогулы подкрепились, и вскоре шестеро всадников, сопровождаемые чёрной тенью Сэмыла, по таёжному неторопливо удалялись в закатной дымке в сторону Пелым-реки.

В сопровождении пятерых воинов-вогулов Ивану предстояло проскакать всю ночь и половину следующего дня. Усталость не ощущалась, старик Архип знал своё дело, пчелиные снадобья восстановили здоровье Ивана не хуже самой прогрессивной реабилитационной терапии XXI века. Удивительное дело, шаман с успехом лечит всех людей от различных недугов, но сам себя излечить не может. Получился интересный тандем: Иван-шаман и старик Архип-пасечник. Один лечит с помощью власти над тонким миром, а второй пользуется излечивающей силой природы в лице пчёл. Отыры вообще не чувствовали под собой ног от радости, что нашли того, кого поручено им было найти, поэтому былая усталость улетучилась. Сэмылу вообще было всё равно, такие переходы для него были привычны, ведь волка ноги кормят, несмотря на то, что он по сути не волк, но всю жизнь провёл в волчьей стае. Легко и непринуждённо он трусил с правой стороны от коня, на котором ехал Иван, лишь иногда настораживаясь, учуяв бывших собратьев, которые время от времени выдавали своё присутствие зловещим блеском голодных глаз из сине-чёрной чащи тайги.

Под защитой опытных лесных воинов можно было расслабиться, они уверенно определяли дорогу даже в кромешной темноте, и при этом внимательно следя за окружающей обстановкой, готовые мгновенно выявить любую опасность и защитить драгоценного шамана и от зверей, и от людей, да и от злых духов Менквов, если им вдруг вздумается осмелиться на них напасть. Поэтому у Артёма с Иваном была возможность спокойно обсудить происходящие события.

— Артём, у тебя поди много вопросов ко мне? — позвал Иван соседа по сознанию, когда они отъехали от скита.

— Длинный хвост, если б я был материальный, а не бестелесное нечто в твоем теле, я бы тебе треснул, вот так! — и Артём послал вогулу образ самого смачного удара, какой только мог себе вообразить, — конечно у меня куча вопросов!

— Извини, я был плохим, — ухмыльнулся Хоза Лей, — не бей меня.

— Да ладно, — осёкся Артём, — я всё понимаю. Это ты меня извини, что спровоцировал тебя на такую авантюру. Если бы не я, и эти несчастные вогулы сразу бы тебя нашли, не потеряли бы столько драгоценного времени.

Вогул Иван мысленно помолчал.

— Откуда в зауральской тайге взялись индейцы, — стал задавать вопросы Артём. Слово «индейцы» мысленным образом было не передать, так как вогул не мог рефлексировать его с помощью сознания.

— Не понимаю о чём ты?

— Я о воинах, с которыми мы сейчас скачем по тайге.

— Это отыры, вогульские воины, при чём тут «индейцы»? — когда мыслительный образ не находил отклика в сознании Тела, Артём посылал фонетический образ слова, то есть у Ивана появлялось понимание звучания того или иного слова. И теперь вогул мог переспросить, применив фонетический образ непонятного слова.

— Ты никогда не слышал про индейцев что ли?

— Не имею ни малейшего представления, что это.

— Америка, — послал мыслительный образ в сознание вогула Артём.

Нет отклика. Так, понятно…

— Далеко от сюда, на противоположной стороне земли находится огромный материк, Америка называется. Пока туда не добрались европейцы, там жили индейцы. Выглядят дико похоже на этих парней.

— Ну и что? А как должны выглядеть лесные воины ещё? — недоумевал Иван.

Ему было невдомёк, что странного было в привычном для мансийца виде его сородичей, уверенно ведущих его ночной дорогой вдоль реки с одной стороны и леса с другой. Артём понял, что, проведя всю жизнь в зауральской тайге, вогул мог и не слышать об этом вовсе ничего.

— Ты хоть знаешь, что Земля, на которой мы все живём, круглая?

— Не круглая она! Она — шар, — гордо заявил Иван, — я при церкви, где меня крестили, часто с русским батюшкой на эти темы беседовал. Пока я ему не надоел, мол, чересчур любознательный. Прогнал он меня.