Радиус взрыва неизвестен - [22]
Репортер вдруг исчез, словно провалился сквозь землю. Но Чащину было не легче. Он не принадлежал к тем, кто ищет утешения в чужих бедах. Бой-Ударов бесцеремонно положил руку на его плечо и спросил:
— И как же это вы схлопотали? Решили сразу показать себя и исполнителем и организатором? Ах, черт, надо было мне с вами побольше поговорить! Что вы намерены делать дальше?
— Работать, пока выговор не снимут и не влепят тому, кто его на самом деле заслужил! — сердито сказал Чащин. — А потом работать без выговора.
— Ого, да у вас, я вижу, зубы-то прорезались. Интересно, интересно! И кто же, по-вашему, заслужил этот выговор?
— Выяснится потом, — недружелюбно ответил Чащин.
Он все никак не мог понять, руководит Бой-Ударовым сострадание или подлинный интерес газетчика к своему делу. Сам Чащин прежде всего подумал бы о газете. Но Бой-Ударов продолжал бесцеремонно разглядывать его, ничем не показывая своих подлинных мыслей.
Вдруг кто-то воскликнул:
— Товарищ Бой-Ударов, а последний-то параграф еще смешнее! Его в Камыш-Бурун отправляют!
Бой-Ударов присвистнул, наклонился пониже, потом выпрямился и повернул Чащина лицом к доске приказов:
— А ну-ка, изучайте!
Чащин вновь обратил свой взгляд на приказ. Он был написан кратко и резко, вполне в том наполеоновском стиле, который был ему уже ясен из резолюций на письмах. Параграф первый гласил:
«Сотруднику отдела писем Чащину Ф. П. за грубую ошибку, выразившуюся в путанице адресов и ошельмовании честных работников советского учреждения, объявить выговор с предупреждением».
В последнем параграфе, после всяких распоряжений уборщицам и напутствий отпускникам, было написано:
«Сотрудника отдела писем Чащина Ф. П., изъявившего желание участвовать в творческой работе, командировать в Камыш-Бурун для освещения героических подвигов колхозных рыбаков на лове дельфинов. Срок сдачи первой корреспонденции — 25 апреля…»
Чащин молча скривил губы. Коночкин шел навстречу его желаниям. Но на все давал три дня. Хорошо, если в этом неведомом Камыш-Буруне есть телефон, а если нет? Тогда второго выговора не избежать.
Он медленно поплелся к себе, опустив буйную голову. Толпа расступилась, как будто он уже стал отверженным. Сворачивая в свой закуток, он услышал шаги и звучный голос Бой-Ударова:
— Молодой человек, зайдите-ка ко мне!
Бой-Ударов сел за стол, кивнул Чащину на стул, рассеянно осмотрел лежащие ворохом гранки и оттиски снимков, сдвинул все это на угол, оперся подбородком на руки и сказал:
— Рыбаки в Камыш-Буруне ждут сейнера. На лов они выйдут еще не скоро. Как вас угораздило попасть в эту историю?
Чащин почувствовал, как пол под ним начал покачиваться. Все стало ясно. Коночкин искал предлог для скорейшей расправы с неугодным ему работником. Федор промямлил что-то о том, что он не хотел никого обижать, что просто факты письма о Мылотресте сошлись с непорядком в Мельтресте, это его и погубило…
— Да вы что, совсем без памяти? — сердито спросил Бой-Ударов. Когда он сердился, то на щеке у него начинал прыгать живчик и рот искривлялся в иронической усмешке. — Эк напугал вас наш Коночкин! — почти брезгливо продолжал он. — Ведь если факты совпадают, так надо ударить сразу по обоим горе-руководителям, только и всего!
Эта простая мысль совсем не приходила на ум Чащину. Он удивленно смотрел на Бой-Ударова, а тот, машинально придвинув гранки к себе, уже углубился в них. Чащин кашлянул. Бой-Ударов оторвался от своей работы.
— Будем надеяться, что Коночкин не успеет вас скушать, — хмуро сказал он. — Прежде чем ехать в Камыш-Бурун, побывайте в Рыбтресте, напишите о нем небольшую корреспонденцию и сдайте немедленно. Тогда у Коночкина не будет официального повода для нового выговора. А там, глядишь, и о дельфинерах успеете написать. Да присмотрите за собой, а то получите аберрацию зрения, что для газетного работника совсем ни к чему…
— Что это за аберрация? — удивился Чащин.
— А такая, — холодно произнес Бой-Ударов, — когда иной журналист ищет только то, что похуже, а на хорошее не обращает внимания. Это может привести если не к полной слепоте, так уж к политической близорукости обязательно. Вот, например, тот же Камыш-Бурун… Если рассматривать поездку туда только с той точки зрения, что Коночкину угодно вас отправить в тартарары, тогда из этой поездки можно сделать один и вполне определенный вывод. Ну, а если вспомнить, что в Камыш-Буруне в настоящее время сидит в ожидании сейнера рыболовецкая бригада, соревнующаяся за звание бригады коммунистического труда, тогда и точка зрения будет иная. Например, я бы сначала выяснил: а почему сейнер для дельфинеров до сих пор не отправлен? Кому выгодна эта затяжка? А если никому не выгодна, так кто боится подписать нужные документы? А если никто не боится, так почему они до сих пор не подписаны? Если вы такую заметку сдадите мне завтра, так она появится на газетной полосе, если бы даже товарищ Коночкин очень не хотел ее видеть. Тем более что заместитель редактора газету читает только в полосах, когда многое проходит мимо глаза… И не думайте, что Коночкиных много, а вы единственный борец за правду. Все наоборот, товарищ Чащин, все наоборот!
Николай Александрович Асанов печатается с конца двадцатых годов. Будучи рабочим Чусовского металлургического завода на Урале, он начал свой путь рабкором газеты. Первые стихи и очерки писателя появились в 1927 году.Н. Асанов — автор крупных произведений: его перу принадлежат романы «Волшебный камень», «Ветер с моря», «Электрический остров». Все эти произведения посвящены нашим современникам.В последние годы Н. Асанов начал работать в жанре короткой повести.Острый сюжет, глубокое психологическое проникновение в образ современника характерны для новых повестей писателя.Повести, объединенные в сборнике «Огненная дуга», посвящены военным разведчикам, их героической и необходимой работе.
Несколько лет назад английская разведка высадила с морского судна на территорию Советского Союза группу своих шпионов. Английские разведчики были убеждены, что они выполнят ряд заданий.Два года шпионы жили на советской земле. Англичане праздновали победу. Еще бы, они доказали, что английская разведывательная служба по-прежнему является лучшей в мире!..В романе «Янтарное море» рассказывается подлинная история провала этой английской шпионской акции. Люди, избравшие своей профессией борьбу со шпионажем, участвовавшие в этой затянувшейся операции, живы и сегодня.
Во второй книге романа «Чайки возвращаются к берегу» рассказывается о пребывании советского разведчика Викторса Вэтры в самом пекле английской разведки в Лондоне. Викторс Вэтра — Лидумс-Казимир становится «советником по восточным вопросам» при отделе «Норд» английской разведки.Ему удалось раскрыть пути проникновения английских шпионов в Советский Союз и контролировать их.Роман написан на документальной основе.
Однотомник избранных произведений советского писателя Николая Асанова (1906—1974) представлен романом «Волшебный камень» и повестью «Открыватели дорог», примыкающей к нему как по географии, так и по характеру материала. События этих произведений происходят преимущественно на Северном Урале, герои их — открыватели дорог в неизведанное, люди драматических судеб, твердых характеров, возвышенных идеалов.
В конце пятидесятых годов англо-американские разведывательные центры забросили в СССР группу шпионов. Руководители зарубежных радиоцентров считали, что переброска прошла удачно, и тогда по открытому пути в Советский Союз в течение нескольких лет пробирались хорошо обученные резиденты.О работе советских разведчиков, сумевших обезвредить опасных пришельцев и даже проникнуть в английский разведцентр, и рассказывается в первой книге романа.
Книгу известного советского писателя Н. Асанова составляют три повести.В первой из них — «Катастрофа отменяется» — рассказывается об обвале в горах Памира, грозившем катастрофой наводнения в одной долине и засухой — в другой.Повести «Генерал Мусаев» и «Свет в затемненном мире» посвящены событиям на фронтах Великой Отечественной войны в последний ее период.
В сборник рассказов «Синагога и улица» Хаима Граде, одного из крупнейших прозаиков XX века, писавших на идише, входят четыре произведения о жизни еврейской общины Вильнюса в период между мировыми войнами. Рассказ «Деды и внуки» повествует о том, как Тора и ее изучение связывали разные поколения евреев и как под действием убыстряющегося времени эта связь постепенно истончалась. «Двор Лейбы-Лейзера» — рассказ о столкновении и борьбе в соседских, родственных и религиозных взаимоотношениях людей различных взглядов на Тору — как на запрет и как на благословение.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Без аннотации Рассказы молодого индийского прозаика переносят нас в глухие индийские селения, в их глинобитные хижины, где под каждой соломенной кровлей — свои заботы, радости и печали. Красочно и правдиво изображает автор жизнь и труд, народную мудрость и старинные обычаи индийских крестьян. О печальной истории юной танцовщицы Чамелии, о верной любви Кумарии и Пьярии, о старом деревенском силаче — хозяине Гульяры, о горестной жизни нищего певца Баркаса и о многих других судьбах рассказывает эта книга.
Без аннотации Предлагаемая вниманию читателей книга «Это было в Южном Бантене» выпущена в свет индонезийским министерством общественных работ и трудовых резервов. Она предназначена в основном для сельского населения и в доходчивой форме разъясняет необходимость взаимопомощи и совместных усилий в борьбе против дарульисламовских банд и в строительстве мирной жизни. Действие книги происходит в одном из районов Западной Явы, где до сих пор бесчинствуют дарульисламовцы — совершают налеты на деревни, поджигают дома, грабят и убивают мирных жителей.
Повесть известного китайского писателя Чжан Сяньляна «Женщина — половинка мужчины» — не только откровенный разговор о самых интимных сторонах человеческой жизни, но и свидетельство человека, тонкой, поэтически одаренной личности, лучшие свои годы проведшего в лагерях.
Меня мачеха убила, Мой отец меня же съел. Моя милая сестричка Мои косточки собрала, Во платочек их связала И под деревцем сложила. Чивик, чивик! Что я за славная птичка! (Сказка о заколдованном дереве. Якоб и Вильгельм Гримм) Впервые в России: полное собрание сказок, собранных братьями Гримм в неадаптированном варианте для взрослых! Многие известные сказки в оригинале заканчиваются вовсе не счастливо. Дело в том, что в братья Гримм писали свои произведения для взрослых, поэтому сюжеты неадаптированных версий «Золушки», «Белоснежки» и многих других добрых детских сказок легко могли бы лечь в основу сценария современного фильма ужасов. Сестры Золушки обрезают себе часть ступни, чтобы влезть в хрустальную туфельку, принц из сказки про Рапунцель выкалывает себе ветками глаза, а «добрые» родители Гензеля и Гретель отрубают своим детям руки и ноги.