Ради тебя - [5]

– К сожалению, да. – Жаннин не возражала против ее вопросов. Они раздражали ее, только когда их задавали в присутствии дочери, как будто Софи была глухой, слепой, а также очень-очень больной.

– Трансплантат помог бы?

– Я уже отдала ей свою почку, – Жаннин грустно улыбнулась. – Но ее организм отверг почку.

Джо предлагал взять также и его почку, но он был не очень хорошим донором. И теперь трансплантат помочь Софи не мог.

– О, мне очень жаль, – сказала Сюзанна доброжелательно. – Впрочем, мне кажется, она неплохо со всем справляется. Я была так удивлена, когда познакомилась c ней, ведь она такая крошечная. Я думала, ей около шести лет. Но словарный запас у нее как у десятилетней. Это просто поразительно.

Жаннин улыбнулась:

– Дети с болезнью почек обычно не большие.

– Вы, должно быть, много пережили с ней, – сказала Сюзанна. – Я зачастую так волнуюсь, когда у Эмили всего лишь насморк… Я по-настоящему восхищаюсь вами.

Жаннин не думала, что ею можно восхищаться. Она справлялась со всем так, как только отчаявшаяся мать могла справляться: делала все, что могла, чтобы жизнь Софи была настолько счастливой и беззаботной, насколько это возможно… и плакала только ночью, когда рядом никого не было.

– Эмили говорила, что вы пилот вертолета, – сказала Сюзанна.

– О! – удивилась Жаннин. – Я была пилотом, очень давно. Перед тем как Софи заболела.

Она научилась управлять вертолетом в армии, а потом, когда работала пилотом в компании по лизингу самолетов, ушла в запас. Неужели Софи говорила людям, что она все еще летает? Может быть, ее смущало то, что Жаннин из смелого пилота превратилась в маму-домохозяйку? Но с хронически больным ребенком на руках Жаннин не могла представить себе иного выхода.

– У Эмили есть тайная надежда, что, когда девочки из отряда немного повзрослеют, вы дадите им несколько уроков пилотажа.

Она и сама об этом думала в те редкие, полные оптимизма моменты, когда представляла Софи в подростковом возрасте.

– Может быть, когда-нибудь, – сказала она. – Это было бы здорово.

Она опять посмотрела в сторону въезда на стоянку.

– Вы, должно быть, волнуетесь за Софи, когда она в отъезде, – неожиданно произнесла Сюзанна, и Жаннин поняла, что волнение легко читалось в ее глазах или, может быть, ее выдавало то, как она то сжимала, то разжимала руки.

– В общем, – призналась она, – это внове для меня. Софи никогда не была вне дома одна, чтобы рядом не было ни меня, ни отца.

Она также никогда раньше не бывала так далеко от «скорой помощи», и по этой причине Джо сказал: о поездке не может быть и речи. Но Софи упросила поехать. Она так редко о чем-то просила, а Жаннин так мало могла для нее сделать. И она сказала «да», после того как получила разрешение доктора Шеффера, который смог уверить даже Джо, что с Софи все будет хорошо, если она будет следить за количеством выпитой жидкости и приедет домой для диализа ночью в воскресенье, а в понедельник появится в офисе Шеффера для приема Гербалины. Джо, который слишком часто и быстро выходил из себя, положился на врача.

Как и лечащие врачи Софи, Джо думал, что лечение Шеффера было мошенничеством, и убеждал Жаннин, что Софи превращают в подопытного кролика. Хотя Жаннин и Джо развелись, когда Софи было пять лет, они обычно соглашались друг с другом во всем, что касалось лечения их дочери. Это экспериментальное лечение вбило клин между ними, а также обострило и так уже натянутые отношения Жаннин с родителями. Они тоже не хотели, чтобы Софи проходила такое нетрадиционное лечение. Жаннин не имела привычки игнорировать неодобрение Джо или своих родителей, по крайней мере так было последние годы. Но Софи была безнадежно больна. Даже диализ не помогал ей, и жить ей оставалось считанные месяцы. Терять было практически нечего.

– Я не думаю, что есть повод волноваться, – попыталась успокоить ее Сюзанна. – Глория производит впечатление очень заботливого и ответственного человека.

– Я немного сомневаюсь в Элисон, – сказала Жаннин. Из двух лидеров отряда Элисон была младшей. Ей всего лишь двадцать пять, и она не замужем. У Элисон не было своих детей. Она была лидером-волонтером в отряде Софи последние два года, и девочки любили ее. Она была веселой и забавной, и от нее веяло духом авантюризма, который обожали девочки, но боялись родители. На протяжении последних двух лет Элисон совершила несколько безрассудных поступков. Незначительных ошибок. Ничего опасного для жизни. Но тогда на ее попечении не было такого болезненного и нуждающегося в заботе ребенка, как Софи.

– О, я думаю, Элисон классная, – сказала Сюзанна. – Сколько вы знаете молодых женщин, которые сами не имеют детей, но все равно хотят работать с детишками? И девочки любят ее. Она хороший пример для них.

Жаннин почувствовала себя немного неловко и поняла, что ей следовало подумать, прежде чем говорить.

Она уже было собралась извиниться, когда увидела, как белый фургон заезжает на стоянку.

– Это они? – спросила она.

– Похоже на то, – ответила Сюзанна.

Фургон направлялся к ним, и Жаннин махнула рукой.

Жаннин отошла от машины Сюзанны. Если бы только она могла различить лица за тонированными окнами фургона! «Терпение», – сказала она себе. Если она бросится к фургону или, не дай бог, начнет плакать, когда увидит Софи, то лишь поставит ее в неловкое положение.