Ради мира на земле - [80]

Подошли остальные партизаны. Заговорил Михаил Шиянов. Он имел особые счеты с фашистами: у него расстреляли жену и двух детей.

— Штефан сказал правильно. Чего мы ждем? Мы летели сюда воевать. А что получается? Прячемся, проходим мимо сел, где стоят фашисты. Надо смелее на них нападать, делать засады. Пора заниматься делом.

— Правильно, — поддержали его чехи.

После всех высказался Коровин.

— Товарищи, у меня тоже чешутся руки. Но что делать, нельзя нам сейчас вступать в бой. Мы не нашли себе места, не нашли своих товарищей, не имеем радиостанции. Воевать и драться мы будем, но только там, где подскажет нам обстановка. Как начальник штаба, я тоже отвечаю за группу, за ее активность. Сейчас задача номер один — вести разъяснительную работу среди населения. В листовках фашисты пишут, что уничтожили всех парашютистов. Пускай брешут, им не привыкать. Мы понесем людям свою правду.

Говорил он еще долго. Когда закончил, Штефан повернулся к своим друзьям:

— Наше решение отменяется. До конца будем вместе.

На следующий день с наступлением темноты они были в назначенном месте — в деревне Убушинек, у мельника Эмиля Шаура. Он был членом подпольной организации, связной Движения сопротивления. Эмиль помогал продуктами питания партизанам, укрывал военнопленных. Он и рассказал десантникам, что под Кунштадтом базируется штаб партизанского отряда имени Чапаева, состоявший из бежавших из концлагерей военнопленных. Возглавляет его летчик, старший лейтенант Бахмутский. А в двух километрах находится их боевое охранение. Лабунский предложил встретиться с чапаевцами. Маршрутом, указанным мельником, партизаны вышли из села. В указанном месте, на склоне горы, обнаружили землянку. А к исходу дня группа была в штабе отряда. За старшего им представился смуглый паренек невысокого роста — Николай Чурсин. Людей в землянке было немного. Познакомились быстро. Командира не оказалось. Вместе с парашютистами Зачупейко, Андреевым, Газухой и Красавиной они ушли в деревню Весели. Впервые партизаны напали на след товарищей.

По карте изучили самый короткий путь до села. Чурсин назвал явочную квартиру у Ярослава Навотного.

Весели — одна из самых захолустных деревушек Чешско-Моравской возвышенности, господствующая над глубокой долиной реки Свратки. Глухое и труднодоступное, оно стало временным пристанищем группы Лабунского.

6 ноября 1944 года здесь состоялась радостная встреча. Встретил их Навотный, а потом откуда-то вбежала Руфина и начала поочередно целовать каждого. От радости слезы бежали у нее по щекам. Казалось, разговорам и расспросам не будет конца. Вспомнили погибших товарищей.

Собрались местные жители: братья Амброжи, Штефан Халупник, Езеф Навотный, Адольф Бартак, Густав Ржичан. Это были испытанные люди. Коровин встал. Вспомнились мирные лица сельчан, мать, родное Гладунино на Скери. Эх, куда забросила судьба! Заговорил медленно, по-сибирски тягуче.

— Надо разъяснять населению правду. Цель наша с вами одна — уничтожение фашизма и мы должны действовать вместе.

Поднялся священник Густав Ржичан.

— Гнев обжигает сердца. Мы — братья, враг у нас один. Будем бить его повсюду. В селах есть надежные люди…

Беспокойно стало в Моравии — протекторате фашистской империи. Взлетали в воздух поезда, автомашины, мосты, горели склады, комендатуры. Патриоты приводили в исполнение приговоры над врагами народа. К концу войны отряд имени доктора Тирше насчитывал тысячу человек и контролировал район в радиусе 100—120 километров. В нем были и чехи и русские, словаки и украинцы, латыши и англичане. Рядом сражались выросшие из маленьких десантных групп отряды Попова, Валянского, Ляжа, Мурзина, Магарата. Это их усилиями укорочена дорога к Победе. То, что ждали и за что боролись на братской земле Чехословакии, — свершилось.

* * *

…Он остался таким, каким был три десятка лет назад: подвижным, громким, словоохотливым. Вполголоса, чтобы не услышала жена, рассказывал Коровину об одной из опасных партизанских операций.

— Богуш! А ты ведь так и не отвык от леса, — перебил его Коровин.

— Не отвык. Это ты верно сказал. А ты разве забыл? Нет! Нашему поколению, видимо, не суждено избавиться от этих воспоминаний. Нельзя. Не имеем права.

Первый раз за послевоенные годы они сошлись вместе: Лабунский, Коровин, Богуш. Решили побывать в городах, селах, на заводах, в школах, музеях и, в первую очередь, в местах боевых действий отряда. Быстроходная «Татра» взяла курс через Прагу — Брно на Чешско-Моравскую возвышенность, туда, где зародился чехословацкий отряд имени доктора Тирше. Богуш решил испытать память Коровина: расспрашивал, какой дорогой нужно ехать, где в селах стоит дом того или иного товарища по подпольной работе.

Побывали у бывших партизан, в землянках, на местах памятных боев. Гранитные постаменты, могилы, украшенные цветами, обелиски. Сколько их на этой братской земле! Дни пребывания в Чехословакии, насыщенные до предела, пролетели быстро. Пришло расставание. Перед прощанием Богуш спросил Коровина:

— Саша, почему так трудно, так медленно входит правда в сердца людей? — и сам же ответил. — Потому что есть силы, которым не хочется, чтобы люди знали ее. Враги мира извращают и обливают все грязной ложью. Ведь как бы хотелось кое-кому на Западе зачеркнуть наши партизанские леса и горы, в которых крепла наша дружба. Нет, нельзя позволить забыть об этом…