Ради милости короля - [95]

В конце концов Лонгчамп отправился в Виндзор в сопровождении де Браоза и де Варенна, под охраной сильного отряда фламандцев, а Роджер, Арундел и епископ Лондонский поехали дальше.

По дальнюю сторону моста раскинулось море шатров и палаток, и когда Роджер въехал в лагерь, то увидел церковные знамена епископов Линкольнского, Батского, Винчестерского и Ковентрийского, а также цвета Маршала, Солсбери и прочих юстициариев.

– Не хочется мне этого делать, – признался Арундел.

– И все же это наше бремя, – возразил Роджер. – Относитесь к нему как к своему долгу, не более и не менее, и не вступайте в споры. Мы служим Ричарду, а не Лонгчампу… и не Иоанну, хотя он изрядно поживится на этом.

* * *

Сняв шляпу, Роджер сел на кровать в одной из гостевых комнат аббатства Рединг и тяжело вздохнул. От матраса пахло свежим сеном. Овчинный наматрасник и добротные льняные простыни были накрыты шерстяным пледом. Комнату освещало несколько глиняных ламп, свисавших с потолка, и домашний уют пришелся Роджеру по душе. После нескольких жарких и неприятных споров он предпочел остаться с юстициариями, а не возвращаться в Виндзор. На завтра была назначена еще одна встреча, ближе к Виндзору, и либо Лонгчамп выйдет и ответит на выдвинутые против него обвинения, либо разразится война.

Роджер запустил руки в волосы. Арундел старался изо всех сил, но что он мог сказать в ответ на обвинения в жестокости по отношению к архиепископу Йоркскому, единокровному брату самого короля, и препятствовании законной работе нижестоящих юстициариев? Вальтер де Кутанс, архиепископ Руанский, нанес смертельный удар, предъявив письмо от короля с дозволением сместить канцлера и занять пост старшего юстициария, если Лонгчамп не в состоянии править в мире со своими советниками.

Роджер поднял глаза, когда Уильям Маршал нырнул в дверной проем. Несколько раньше они сидели бок о бок за столом совета в шатре де Кутанса у Лоддонского моста, пытаясь удержаться на скользком склоне, ведущем к хаосу.

– Лонгчамп не подчинится, верно? – без предисловий спросил Уильям, проходя в комнату. Его движения были изящными для такого высокого и широкоплечего мужчины.

– Вряд ли, – мрачно ответил Роджер. – Он искренне уверен, что исполняет волю короля, а всякий, кто считает иначе, препятствует ему.

– Письмо де Кутанса должно поставить его на место.

Роджер вытянул руки ладонями вверх:

– Он скажет, что Ричард послушал дурного совета и что он всем сердцем печется о благе Ричарда.

– Каким еще сердцем? – выразительно посмотрел на него Уильям. – Я хорошо знаю короля. Он не наивен и не доверчив, но у него есть слабости, как и у всех нас, и Лонгчамп – одна из них.

– Канцлер ловко придумывает схемы по выжиманию денег, – ответил Роджер. – Он обещает королю богатство и власть, но это лишь иллюзия, подобно фокусам, которые я показываю сыну, доставая пенни из воздуха. Ричарду необходимы деньги, и Лонгчамп рисует перед его внутренним взором картины переполненных сокровищами сундуков, обещая воплотить их в жизнь. Если бы обладание королевской печатью не ударило Лонгчампу в голову, он мог бы править и дальше. Подозреваю, король с большой неохотой написал это письмо де Кутансу.

– Вероятно, вы правы, – поразмыслив, кивнул Уильям. – Но сейчас нам нужно решить, что делать.

– Это непросто, – вздохнул Роджер. – Даже если у вас есть письмо от короля с дозволением сместить епископа Илийского, это необходимо проделать открыто и таким образом, чтобы никто не обвинил вас в злоупотреблении властью. – Упоминать графа Иоанна было не обязательно.

– Разумеется, это непросто, – безрадостно улыбнулся Уильям, – но я надеюсь, что, если за обе стороны каната будут тянуть уравновешенные люди, мы сможем удержать наше судно на месте.

С сомнением подняв бровь, Роджер направился к графину, стоявшему на сундуке:

– Вина?

– Почему бы и нет? – Уильям поставил стул подле кровати и сел. – Смотрю, у вас новый шлем, – кивком указал он на вещь, блестевшую рядом с графином.

– Надеюсь, нечасто придется его надевать. – Роджер протянул ему наполненный кубок. – Пусть лучше украшает мою спальню, чем поле брани.

– Должен признаться, – широко улыбнулся Уильям, – когда я недавно забыл шлем в спальне, мой наследник перепутал его с ночной вазой.

В последнее время было мало поводов для веселья, и замечание Уильяма разрядило обстановку.

– Полагаю, это лучше, чем использовать его для сражений, – хихикнул Роджер. – Как поживает ваша жена?

– Хорошо, но с нетерпением ждет родов. Ребенок должен появиться на свет со дня на день. – На лице Уильяма мелькнуло раздражение. – Если бы не Лонгчамп, я сейчас находился бы с ней в Кавершеме. А как дела у вашей семьи, милорд?

– Хорошо, насколько я могу судить. – Роджер повертел кубок в руке. – Моему старшему сыну скоро исполнится девять. – Поморщившись, он подумал, что еще половина от этого срока, и Гуго будет почти взрослым. Время мчалось неумолимо.

– А Фрамлингем? – осведомился Уильям. – Как продвигается строительство?

– Потихоньку, – криво улыбнулся Роджер. – Ида жалуется на пыль и шум, но дело того стоит. Каждая башня сможет прикрывать в бою свою соседку. Если одна падет, другие будут в безопасности… И разумеется, их расположение позволяет превратить двор замка в бойню в случае необходимости.