Раб своей жажды - [28]

Я навестила доктора сегодня утром. Было необычно холодно и сыро, даже самые процветающие кварталы Лондона выглядели безрадостно, когда я по ним проезжала, направляясь к доктору. Выехав из Сити, я вообще сочла, что попала на круги ада, и даже самый благоприятный климат не смог бы скрасить ужасные сцены, которые мне довелось увидеть. Джордж предупреждал меня, что доктор Элиот обладает тем, что мой муж однажды в насмешку назвал «миссионерским духом». И все же даже миссионеры, видимо, как-то внутренне сжимаются, прежде чем входить в районы, где одетые в лохмотья существа дрожат от холода, а молодые девчонки оголяются без малейшего намека на стыд. И конечно же, молодая замужняя женщина, как я, воспитанная за городом и посему непривычная к таким сценам, почувствовала большое облегчение, когда мы наконец добрались до места назначения. Выйдя из кэба, я чуть не задохнулась от ядовитых испарений и вони гнилой рыбы и овощей. Мостовая, на которую я ступила, была вся в грязи. «Этот доктор Элиот, — подумала я, выбираясь на местечко почище, — и в самом деле особенный человек, поскольку решился не только вести медицинскую практику в таком месте, но и жить здесь же!»

Войдя в его хирургическую клинику, я несколько отошла от потрясения. Тишину, царившую здесь, после гама переполненных улиц можно было только приветствовать, а воздух, если не считать легчайшего запаха крови, был относительно свеж и чист. Я попросила впустившую меня медсестру сообщить доктору Элиоту о моем прибытии.

— Если вам нужен доктор Элиот, — ответила она, — то вам надо подняться наверх и самой побеспокоить его. Когда он у себя в кабинете, иначе его внимания не привлечешь. Вверх по лестнице, первая дверь налево.

Она повернулась и торопливо ушла, а слова моей благодарности потонули в плаче детей из соседней палаты. Предо мной мелькнули их тела на колченогих кроватях, и дверь захлопнулась. «Время, — подумала я, — особо ценно в таком месте», — и, осознав это, решила сразу подняться по лестнице. На площадке я постучала в дверь, к которой меня направила медсестра. Ответа не было, и я постучала снова. Опять никакого ответа, Поэтому я осторожно повернула ручку и распахнула дверь.

Кабинет, а это явно был он, выглядел приятно. В камине пылал огонь, толстые ковры и глубокие кресла завершали впечатление уютной жизнерадостности. Повсюду стопками громоздились книги, а на стенах были развешаны украшения иноземного, если не сказать экзотического, вида. Самого доктора Элиота не было видно, так что я вошла и огляделась по сторонам. Дальний конец кабинета сильно отличался от остальной част комнаты. По сути он представлял собой химическую лабораторию. Везде виднелись пробирки, трубки, а. на конторке полыхала горелка. Склонившись над этой конторкой, спиной ко мне стоял какой-то человек. Он наверняка слышал, как я вошла, но не обернулся. Вместо этого, как я с некоторым удивлением заметила, он нацелился шприцем себе в руку, тычком вонзил иглу, и шприц начал наполняться потоком пурпурной крови. Затем он осторожно вынул иглу и добавил кровь к какому-то веществу на тарелке.

— Прошу садиться, — сказал доктор Элиот, по-прежнему не оборачиваясь.

Я повиновалась. Пять минут я молча наблюдала за ним, а он изучал получившуюся смесь и делал какие-то пометки. Наконец я услышала, как он, отодвинув стул, нетерпеливо пробормотал:

— Никуда не годится! — и наконец повернулся ко мне лицом.

Тонкие черты его лица кипели поразительной энергией, а глаза проницательно блестели.

— Извините, что заставил вас столько ждать без надобности, — произнес он, гася пламя горелки — при этом словно погасло пламя, озарявшее его лицо и глаза.

Он подошел ко мне и опустился в кресло напротив. От его недавней энергичности не осталось ни малейшего следа — он как будто погрузился в спячку.

— Чем могу быть вам полезен? — поинтересовался он, еле поднимая веки.

— Доктор Элиот, я жена вашего дорогого друга.

— А, — глаза его открылись пошире. — Леди Моуберли?

— Да, — кивнула я, нервно улыбнувшись. — А как вы узнали?

— Боюсь, у меня немного друзей, и еще меньше среди них таких, кто недавно женился. Очень жаль, что мне не удалось побывать у вас на свадьбе.

— Вы ведь были тогда в Индии?

— Я вернулся около шести месяцев назад. Я писал Джорджу по возвращении, но он был занят государственными делами. Как я понимаю, он стал важным человеком.

— Да.

Видимо, что-то проскользнуло в моем голосе, какая-то отчаянная нотка, ибо доктор Элиот внезапно взглянул на меня с интересом и наклонился вперед.

— У вас проблема? — спросил он. — Леди Моуберли, скажите, с Джорджем что-то случилось?

Я попыталась собраться с духом.

— Доктор Элиот, — выговорила я наконец, — боюсь, что Джорджа, может, уже нет в живых!

— Нет в живых? — Он ничем не выдал тех горьких чувств, которые охватили его при этом известии, но выражение его лица вновь стало бдительным, как и раньше, а глаза заблестели, изучая меня. — Но это только опасения. Вы не уверены в его смерти?

— Он пропал, доктор Элиот.

— Пропал? И давно?

— Почти с неделю.

— Вы сообщили в Скотланд-Ярд? — нахмурился доктор Элиот.

Я мотнула головой.