Р.А.Ц. - [36]

— Надо же, МАГа прислали. — хмыкнул Горчаков.

Мгновенно напряженные взоры всех присутствующих обратились к нему, поскольку от удивления он произнес это достаточно громко. Секунду генерал помедлил, просчитывая, потом сказал:

— Ладно, у всех здесь допуск АА, дальше только расстрел, потому скажу. Это свой, видимо, везет что-то очень важное, раз послали именно его.

— Самолет, Яков Петрович? Но скорость…

— Нет, Дима, уже нет. Эта штука называется МАГ — мезосферный агрессор гиперзвуковой. Их вроде бы еще только испытывают, но сами видите — как минимум один штук существует.

Дмитрий Оленичев, старший оператор, лишь восхищенно покачал головой:

— Как прет, а?

И действительно, МАГ пер. За время разговора он успел вытормозиться и сбросить высоту, и закладывал неожиданно маленький, всего-то в тридцать километров, вираж. Воздушный диспетчер сообщил:

— Запрашивает посадку на первую полосу.

Генерал тут же откликнулся:

— Разрешай. И переключите большой на ТОВ двадцать восьмого.

Диспетчер забубнил профессиональной скороговоркой:

– 'Свийск' 'Башне'. Посадка на ВПП ноль-один-центр, эшелон …

Вскоре камера высокого разрешения во всех подробностях показала, как исполинская металлическая птица грациозно садится на длиннейшую девятикилометровую полосу первого класса. По случаю военного положения стробы не зажигались, и машина садилась в темноте, направляемая приводной системой и собственной авионикой.

МАГ был красив. На данном уровне технологий он был совершенен, и совершенство это оборачивалось невероятной, потрясающей красотой. Первое, что бросалось в глаза — он был длинным. Плавные очертания, очень вытянутый тонкий нос, тонкое поджарое тело. Не грубая угловатая мощь штурмовика, не тяжеловесное изящество бомбардировщика, не хищная стать истребителя — нет, суть гиперзвуковика определенно была женственной. 'Она', 'Леди', 'Красотка' — вот были для нее имена у экипажа. Под безликим 'Свийск' скрывался борт? 7 'Вероника Летицкая', названный в честь всем известной женщины — пилота истребителя.

Появлению 'Летицкой' на свет она была обязана все тому же открытию металлического водорода. В свое время прогресс в больших сверхзвуковых самолетах затормозился ввиду отсутствия достаточно эффективного топлива, бороводороды были очень токсичны и опасны, как и прочие энергоемкие соединения. И появление МеВ дало новый толчок развитию авиации.

Это был очень дорогой летательный аппарат. На сленге моряков — 'золотая рыбка'. МеВ с развитием способов его производства обещал не только изменить облик и технические характеристики всех видов транспортных средств, но и, возможно, всю техногенную структуру человеческого общества, однако пока еще оставался крайне дорогим удовольствием. В отличие от самолетов традиционной конструкции, МАГ не имел топливных баков, вместо них были большие быстрозаменяемые контейнеры с твердым водородом. Четыре двигателя превращали водород в безвредный пар, громадными синими кинжалами выхлопа выбрасывая его далеко назад. Благодаря уникальной конструкци двигателей и тому, что теплота сгорания МеВ на единицу массы почти в три раза превосходила авиакеросин, тяговооруженность агрессора вплотную приближалась к единице.

Аппарат зарулил в ангар, задернулись шторки раздвижных дверей, укрывая красавицу от нескромного взгляда, и платформа лифта, которой являлся весь пол ангара, плавно поехала вниз, а штольню спуска медленно перекрыла специальная толстенная противоударная плита. На бомбардировочном горизонте, куда только и могла поместиться 'птичка', лифт остановился, массивный плоский тягач ухватился за крепление в носовой стойке шасси и повлек самолет за собой.

Его уже ждали. Оба 'Горьких' не утерпели и лично спустились в ангар, чтобы вживую посмотреть на следующее поколение летательной техники. Вместе с прочими офицерами и авиационным начальством, обязанным быть просто в силу должности, выходил такой немаленький комитет по встрече.

Самолет пах не как все прочие. Его окружал особенный, своеобразный аромат, словно бы среди пропахших керосином и смазкой тружеников затесалась девушка с изысканными духами. Пахла металлокерамика раскаленных сопел, кромок плоскостей и воздухозаборников, пахла обшивка, разогретая током воздуха, пахли горячие шины — горячие, а не жженые, как на прочих машинах. Даже такая мелочь была учтена. Простенькое устройство раскручивало колеса на выпущенном шасси до посадочной скорости, что исключало их 'взвизгивание' при соприкосновении с бетоном взлетки. Никто не собирался терять аппарат стоимостью как авианосец из-за нелепо лопнувшего колеса.

Наконец, оба летчика закончили свои таинственные процедуры и спустились вниз по поданному трапу. Горчаков стоял чуть впереди, и определив в нем старшего, один из летчиков доложился и передал ему тяжелый конверт. Генерал принял его, мельком отметив, что второй пилот — девушка. Компенсационный комбинезон скрадывал очертания фигуры, но лицо было определенно симпатичным. Шлем она сняла, как и специальную сеточку-укладку, и тяжелое золото волос плескалось по плечам и спине.

Спустя час, когда летчики сменили комбезы на обычную форму, их проводили в кабинет генерала. Присутствовал сам Горчаков и командующий ПКО, которому, чтобы не плодить головы, заодно по ряду вопросов была подчинена и авиация. Концепция была достаточно спорной, и пока только обкатывалась, и кое-кто думал о возврате к прежней системе. Но два генерала сработались, и затыков в управлении не возникало. Разводить политесы Горчаков не стал.