Пылкие слова - [13]

Ответом было красноречивое молчание, но оно длилось недолго.

— Я составила список и для тебя, — сказала она. — Когда я приеду к тебе в понедельник, ты должен быть в костюме и при галстуке. Нейтральные цвета, ничего вызывающего. Серый будет в самый раз.

— Хорошо, я надену костюм, если ты наденешь юбку.

— Ни за что!

— Я знал, что ты так скажешь. — И с недобрым мешком Берт в очередной раз повесил трубку. Если интуиция ему не изменила, то завтра Люси явится, одетая в широкую длинную юбку, блузку, застегнутую до горла, и эти ее любимые туфли на каблуках. На изящных высоких каблуках. Замечательно. Просто замечательно!

Зазвонил телефон, и Люси схватила трубку.

— Что еще? Собираешься дать мне указания по поводу нижнего белья?

— Люси? Это ты?

— Папа? Я подумала…

— Что происходит, Люси?

— Просто решила пошутить с подругой. Думала, что это снова она звонит.

— Не слишком профессионально, — пожурил ее Саймон. — А если бы звонил клиент?

— В дальнейшем обещаю быть осторожнее. Чем могу быть тебе полезна? — спросила она, надеясь, что отец удовлетворится ее объяснением и сменит тему. — Что-нибудь случилось?

— Нет, я звоню только для того, чтобы узнать, все ли готово у тебя к завтрашнему дню. У тебя не возникло трудностей с бронированием места в отеле?

— Мне повезло. У них была срочная отмена заказа.

— Очень удачно. А твое задание тебе ясно? Ты знаешь, что мне нужно?

— Да.

— Замечательно. Желаю удачи, Люси! Я надеюсь на тебя.

Она крепче сжала трубку.

— Сделаю все, что в моих силах.

— Знаю. Только помни: это деловая поездка. Не позволяй себе расслабиться.

— Нет, — пообещала дочь. — Не позволю.

Саймон дал последние указания, которые она едва расслышала, и повесил трубку. Люси невидящим взглядом уставилась в список одежды. Отец велел ей не расслабляться. Легко сказать, но трудно сделать. Берт Чансей доказал, что является огромным отвлекающим фактором — неуправляемым и чертовски сексуальным. С самого начала он встал между ней и порученным делом, и едва ли в ближайшее время что-нибудь изменится.

А что, если Берт снова поцелует ее? Руки Люси сжались в кулаки. На самом деле вопрос стоял иначе… Устоит ли она, если он ее поцелует?

Люси подъехала к дому Берта на следующий день после обеда, настроенная по-деловому. Открыв дверцу, она взяла кейс и вышла из машины. Берт стоял перед входом, привычно сложив на груди руки и ожидая, пока она подойдет. Взгляд его, направленный на нее, был внимательным и почему-то пугающим.

Люси вздрогнула. Два дня назад она считала его заурядным человеком, продающимся за деньги. Сегодня же он напоминал каменную глыбу — огромную, непоколебимую и преграждающую ей путь. Во всем его облике таилась скрытая агрессивность, молчаливый вызов. И ей это не нравилось.

А еще ей не нравилось то, что Берт Чансей опять показался ей самым привлекательным мужчиной из всех, кого она когда-либо знала. Сочетание красивой внешности и сильного характера было не слишком удобным. Люси с беспокойством оглядела его одежду. Черные джинсы облегали мускулистые бедра, а простая ковбойская рубашка — широкие плечи. Ворот рубашки расстегнут так, что видны курчавые темные завитки на груди. На бронзовом от загара лице сверкали голубые глаза. Это было красноречивым ответом на ее требование надеть костюм с галстуком.

Глубоко вздохнув, Люси направилась к нему, стараясь скрыть раздражение.

— Привет, Берт, — сказала она, довольная тем, что голос ее звучит спокойно.

Он кивнул.

— Ты пунктуальна до невозможности.

— До невозможности? — переспросила она, останавливаясь перед ним. — Или пунктуальность — это невозможность? С тобой я ни в чем не уверена.

Берт улыбнулся:

— Когда это важно, я очень пунктуален. Между прочим, мне нравится твой наряд. Не совсем то, что я хотел, но, должен признать, тебе идет.

— Спасибо.

Люси провела рукой по серой юбке — длинной и широкой, словно колокол. Талию перетягивал широкий пояс, а блузку с небольшим вырезом украшали крохотные круглые пуговки. Длинные широкие рукава оканчивались манжетами, из-за чего ее руки выглядели очень маленькими и изящными. Наряд дополняли шелковый шейный платок и нитка настоящего жемчуга. Она также надела изящные башмачки подходящего оттенка серого. Каблуки были всего каких-то жалких три дюйма, но она не смогла устоять перед их старомодным очарованием.

Улыбка Берта стала шире.

— Ты оделась так, словно собралась в церковь.

Она поправила шейный платок.

— Это из-за жемчуга. Он свидетельствует о благочестии.

— Значит, его нужно убрать в первую очередь.

Люси с недоумением посмотрела на него, и у нее перехватило дыхание. Дикие, безумные, невозможные видения возникли в мозгу: огромная кровать, Берт, раздевающий ее, разбросанная в беспорядке одежда, рассыпанные по ковру жемчужины… Люси стало не по себе. Нет, нет и нет! Она не позволит ему поставить под угрозу ее работу ради такого низкого и грязного дела, как блуд.

— Жемчуг останется, — объявила она непререкаемым тоном.

— Хорошо, пусть жемчуг останется. Мы выкинем все остальное.

Воцарилась гнетущая тишина. Затем самым холодным и изысканным тоном Люси произнесла:

— Мне кажется, что в субботу я произвела на тебя неверное впечатление. Этого поцелуя не должно было быть.